отлипли от стен и чеканя шаг, пошли за мной и служанкой.
Я настороженно посмотрела на них. Одеты они были также, как синехвостые товарищи, разгуливающие на летающей платформе.
Преодолев несколько поворотов, нашей процессии встретились слуги, услужливо кланяющихся моей персоне.
Хотелось тоже поздороваться, но королевский статус говорил, что этого делать не следует. Поэтому, пришлось пройти мимо, еле дыша от корсета.
Длинные переходы замка показались бесконечными. Захочешь сбежать, заблудишься и канешь в небытие среди белых стен, темных закоулков и десятком лестниц.
Преодолев еще один длинный проход, мы столкнулись с одной из служанок. Одета она была, как и вся прислуга – в голубое платье, волосы заплетены в косу, только заместо пояса, на груди был повязан обычный белый фартук.
– Моя королева, госпожа Мирилда очень бы хотела увидеть вас и ожидает в своих покоях.
Девушка услужливо поклонилась и замерла, ожидая ответ.
– Что-то срочное? – задала я вопрос служанке, думая про себя, что не хватало еще госпожи Мирилды, о которой я знала столько же, сколько и обо всех живущих в этом лабиринте из переходов.
– Не могу знать, моя королева!
– Хорошо, – вздохнула я, напрягаясь, – проводите меня к ней.
Преодолев еще несколько пролетов замка, я оказалась возле двери, которую мне услужливо открыли слуги, пропустив меня внутрь.
В пространстве покоев меланхолично прыгали язычки свечей, капая на тяжелые подсвечники. Комната оказалось круглой, с нескольким количеством окон, слегка прикрытых плотными бархатными портьерами. По всему периметру комнаты были расставлены горшки и горшочки разной величины и красоты с растениями.
В кадках вился плющ, по-хозяйски вплетаясь в белые стены, поднимаясь к потолку и окнам, своими наглыми сетями. Рядом красовались растения с синими листьями, падающими на пол от своей тяжести. На окнах стремилась к свету тоненькая рассада и цветы в горшках. Все пестрело зелеными, белыми и синими цветами, вилось и цвело.
В небольших холщовых мешках, в приспособленной к стене этажерке, стояли удобрения, семена и странные жидкости в бутылях.
На большом мраморном столе была навалена гора больших, занимающих всю поверхность книг. Желтые уголки страниц были замяты и засалены, что указывало на их тщательное изучение.
В удобном кресле-качалке сидела женщина, с одним из гримуаров в руках. Одной рукой, испещренной проказой, она держала лорнет в замусоленной от времени оправе и казалась ушла далеко в себя, не замечая ничего вокруг. Пальцы в шишках украшали несколько крупных перстней.
На ней было надето темное, как грозовое небо платье, с высоким белым воротником, скрывающим дряблую шею. Голубые волосы были собраны в высокую прическу, чем-то напоминающую пирамиду и украшенные тонкой цепочкой, с мелкой дорожкой камней.
Разглядывая убранство круглой комнаты, я переминалась с ноги на ногу, не зная, как дать понять читающей даме что я здесь.
Пришлось