Альбине я? Вы же знаете, что я за человек… Ухаживать не умею, слов красивых говорить – тоже. На принца на белом коне… не тяну. Да и конь у меня зелёный и одноместный. И вообще от меня девчонки шарахаются.
– Вижу я, как шарахаются, – усмехается Нина Гавриловна. – Вешаются – это точнее. Не наговаривай на себя, Николай. Да и моей Альбинке не принц нужен, а нормальный парень. И тебе нужна хорошая девчонка, которая и накормит, и приласкает. Так ведь? Принцессу же не ждёшь?
– Нет, – вздохнул он. – Вообще никого не жду. Не до этого мне сейчас, Нина Гавриловна, вы понимаете?
Нина Гавриловна тоже вздыхает в ответ. Упрямый. Ну да ничего – вода камень точит. Уж больно хорош парень. Даже не парень – мужик уже, породу видно сразу. За таких держаться надо, хватать да не отпускать. Ей с высоты жизненного опыта это очевидно.
Дородная женщина в бирюзовой медицинской форме разгневанно разглядывает крошки на тумбочке.
– Нюрка, паразитка мелкая, ты опять?!
– Тётенька, пожалуйста, не надо… – Шестилетняя девочка тут же начинает всхлипывать. – Не отбирайте!
– Вот что же за бестолочь-то, а? – Дежурная медсестра резко отодвигает девочку, вынуждая ту упасть на койку. – Тебе что говорили? Вот сейчас Николаю Глебовичу все расскажу!
– Не надо, пожалуйста! Оставьте! Меня угостили!
Не слушая детские крики, медсестра выгребает всё из тумбочки, достаёт из глубин запрятанный пакет с пряниками.
– Что это, Перфилова? Что это, я тебя спрашиваю?
– Отдайте, – всхлипывает девочка. – Отдайте, это мое! Меня тётеньки угостили. Отдайте…
– Да что вы творите?! – не выдерживает одна из мам, лежащих тут же, в этой палате, со своим ребёнком. – Девочка и так сирота, из детдома. А вы ее еще и последнего лишаете. Жалко вам, что ли? Мы угостили, а вы…
– Нельзя ей! – резко поворачивается к ней медсестра. – Нельзя. Говорили же! Ни пряников, ни печенья, ничего мучного ей нельзя! Господи, ну она-то маленькая, дурочка, а вы…
– Как вам не стыдно!
– Да это вам должно быть стыдно! Вы-то взрослые люди, у вас самих дети! Всё, пойду дежурному врачу пожалуюсь!
Уже отбой, но свет не гасят.
Анечка, девочка из детдома, лежит на кровати, уткнувшись в стену, тихо плачет. Рядом, через пару коек, возмущённо обмениваются мнениями две мамаши, судачат о жестокости и душевной чёрствости медперсонала отделения.
Дверь в палату распахивается, и на пороге появляется дежурный врач Николай Глебович. Он подошёл к девочке и погладил ее по волосам.
– Анютка, скажи мне, что Галина Михайловна пошутила. И ты не лопала пряники, они у тебя просто так в тумбочке лежали.
Девочка шмыгнула носом и повернулась к доктору. Глаза у нее опухшие, заплаканные.
– Меня тётеньки угостили!
– Тётеньки – идиотки, – невозмутимо парирует доктор. – Ты же знаешь, что тебе нельзя пряники. Ну, лопала?
– Лопала. – Девочка вытерла нос ладошкой.
– Сейчас