сети, ловим новеньких.
Молчать нельзя, а то – забвение!
Пиши, кричи, болтай, пусть поверху!
И в этом улье глупых выкриков,
Пустых советов жирным почерком,
Стараюсь я потише выдохнуть:
Себя слышнее в одиночестве…
Руины
Из тех руин, что жизни – черепки,
Острее всех мне кажутся как будто
Те глиняные колбы пустоты,
Которые разбились ранним утром…
И есть же клей, и есть гончарный круг.
И обжиг твой известен нежным чашам.
Но есть в руинах, словно память рук,
Замёрзший след, свидетель тайны нашей.
И берегу я эти черепки.
Смотрю на свет сквозь тонкости фарфора.
Мы были недостаточно крепки
Для росписи простым совсем узором…
Пузырится в Питере зима
Пузырится в Питере зима.
Будто девочка, застрявшая в капризах,
Смотрит мокрыми глазами свысока,
И ночами ходит по карнизам.
Ей кидают в душу кулаки:
«У, ленивая, куда ты дела холод?».
Будто бы их белые носы
Спрятаться в шарфы уже готовы.
Не толкайте нежную зиму.
Пусть бока её сейчас не белы.
Поведение я её пойму —
Так непросто быть окаменелой.
Женщине морозной – тяжкий крест,
Пусть она роскошная, но льдина.
И она пошла наперерез —
Может быть, ей встретился мужчина…
От любви и в Питере – весна
Потеплела, мягкостью ласкает.
Не браните, люди, небеса:
То зима от счастья просто тает.
Так долгожданна женщине весна
Так долгожданна женщине весна.
Лучи пусть редко, но так греют душу.
И медленно от длительного сна
Всё чаще бьется сердце. Вот, послушай.
Стучит всепобеждающая новь,
Меняя явь в тревожном ожидании.
Пульсирует в запястьях нежных кровь
И жизнь готова снова к созиданию.
Весною ищет женщина себя,
Как будто луч ей – верная указка.
И март так долгожданней октября,
Как будто бы начало новой сказки.
Никто не знает – что за белый стих
Запрятан в женскую томительную душу.
Но, знаешь, вечен тот роман двоих —
Весны и Женщины. Открой окно и слушай…
Знаешь, девочка
Знаешь, девочка, будут такие дни,
Когда хоть волком вой, хоть лапой себя дери.
И ты не будешь ждать, чтобы тебя спасли.
Будешь искать капкан: а он – у тебя внутри.
Знаешь, девочка, будут такие дни,
Когда розовый куст, растущий в твоей груди,
Бесконечно начнёт дарить аромат и цветы.
И причиной тому будет вовсе не он, а ты.
Знаешь, девочка, в самые разные дни
Руку мою покрепче в свою бери.
Я изменю назидания скучный тон:
Только бы цвёл в сердце твоём бутон…
Мне