все еще сидела, отодвинувшись от Пола, и неприязненно глядела на него.
– А что вы делаете здесь – приехали посмеяться над глупыми простачками?
– Мне здесь нравится, – честно сказал Пол.
– Вы смеетесь надо мной.
– Честно, я совсем не смеюсь. Разве я сказал что-нибудь обидное?
– Вы так думаете, – сказала она.
– Четыре доллара за напитки для дам, – сказала официантка.
Пол опять уплатил. Он не знал, что́ ему еще сказать Барбаре. Ему вовсе не хотелось заигрывать с ней. Ему просто нужно было, чтобы она была дружелюбной и компанейской и чтобы она поняла, что он совсем не важничает. Отнюдь нет.
– Когда дают диплом инженера, не кастрируют, – говорил Финнерти Марте.
– Свободно могли бы кастрировать, – сказала Марта. – Если говорить о некоторых мальчиках, которые приезжают к нам с того берега, так можно подумать, что их в самом деле кастрировали.
– Это более поздние выпуски, – сказал Финнерти. – Им, может, этого и не требуется.
Чтобы создать более интимную и дружескую атмосферу, Пол взял один из стаканчиков Барбары и отхлебнул из него. И тут до него дошло, что стаканы дорогого шотландского виски, которые им подавались, как из рога изобилия, содержали просто окрашенную в коричневый цвет воду.
– Слабовато, – сказал он.
– А ты что – ждешь, что я умру от раскаяния? – сказала Барбара. – Выпусти меня отсюда.
– Не нужно, прошу тебя. Все в порядке. Просто поговори со мной. Я понимаю.
– Что будете заказывать? – спросила официантка.
– Двойное шотландское с водой, – сказал Пол.
– Хочешь, чтобы я себя чувствовала неловко?
– Я хочу, чтобы ты чувствовала себя хорошо. Если тебе нужны деньги, я хотел бы помочь. – Он говорил от чистого сердца.
– Ишь какой лихач, заботься о себе, – сказала Барбара. Она беспокойно оглядывала зал.
Веки Пола становились все тяжелее, тяжелее и тяжелее, пока он пытался обдумать фразу, которая сломила бы лед между ним и Барбарой. Скрестив руки, он положил их на стол и, только чтобы передохнуть на минутку, опустил на них голову.
Когда он снова открыл глаза, Финнерти расталкивал его, а Барбары и Марты уже не было. Финнерти помог ему выбраться на тротуар подышать свежим воздухом.
На улице стоял шум, все было освещено каким-то колдовским светом. Пол сообразил, что происходит что-то вроде факельного шествия. Он принялся выкрикивать приветствия, когда узнал Люка Люббока, которого проносили мимо него на носилках.
Когда Финнерти водворил его обратно в кабину, в сознании у Пола начала формироваться речь, самородок, найденный на дне туманных впечатлений вечера; речь эта оформлялась и набирала духовный блеск совершенно помимо его воли. Стоило ему только произнести ее, чтобы стать новым мессией, а Илиум превратить в новый Эдем. Первая фраза уже вертелась у него на устах, пытаясь вырваться наружу.
Пол вскарабкался на скамейку, а с нее на стол. Он высоко поднял руки над головой, призывая к вниманию.
– Друзья! Друзья мои! – выкрикнул он. –