вечер, миссис Бэл, очень рада Вас видеть, – бодро произнесла девушка, стараясь не выдать явного волнения, и протянула Марине руку.
– Рада видеть, – странным голосом повторила Марина, снова переводя ошарашенный взгляд на девушку. Она с подозрением уставилась на протянутую руку Шэннон, как на тикающую бомбу.
– Марина, ты эхо? – раздался добродушный голос у нее из-за спины, и женщина медленно обернулась на Эдди, который широко улыбнулся и пожал вместо Марины протянутую руку девушки, подмигивая Эвану. – Привет, Шэннон, рады тебя видеть. Наконец-то, все в сборе и можно сесть за стол.
– Ты знал? – почти прошипела Марина, но Эдди неожиданно резко покачал головой и строго посмотрел на нее. От этого взгляда у нее окончательно отнялся язык и она сделала большие глаза.
– Мы будем милыми, добрыми и снисходительными друг к другу, родная, – Эдди развернул Марину лицом к себе и, положив руки ей на плечи, заглянул в глаза как профессиональный гипнотизер.
Марина открыла рот, но не смогла выдавить ни звука, лишь ловила воздух ртом как рыба. Эдди вздохнул и повел Марину, у которой не было сил ни сопротивляться, ни возмущаться, вглубь комнаты, затем усадил за стол, между собой и Хлои, в то время как почувствовавший ситуацию Майк позаботился о том, чтобы Эван с Шэннон оказались в дальнем, противоположном конце огромного, ломящегося от праздничных угощений, стола.
Постепенно вечер набирал амплитуду, все пили и ели, чокались бокалами, смеялись шуткам друг друга, и только Марине было не до веселья. Она напряженно наблюдала за своим сыном и словно видела его другими глазами. Эван, сидевший рядом с хорошенькой девушкой, за которой галантно ухаживал и на которую смотрел глазами, полными неприкрытого обожания, казался ей совсем чужим. Всякий раз, когда Шэннон касалась его руки своими маленькими пальчиками, у Марины сердце ухало вниз, – казалось, что из нее вырывали какой-то жизненно-важный орган, без которого ей, по всей вероятности, не удастся долго протянуть.
– Марина, прекрати испепелять бедных ребят взглядами, это уже неприлично, – наконец, не выдержал наблюдавший за ней все время Эдди. Идея объявить об отношениях Эвана и Шэннон именно сегодня, уже не казалась ему такой гениальной, как прежде. – Может быть, вспомнишь, что я сижу рядом? – с горечью в голосе проговорил он Марине на ухо.
Она повернула к нему серьезное лицо, бросила взгляд на почти пустую тарелку Эдди, схватила со стола первое попавшееся блюдо и с остервенением навалила ему целую гору брюссельской капусты. Затем подцепила вилкой кусок ростбифа, который смачно шлепнулся перед с трудом сдерживающим улыбку молодым человеком.
Хлои сделала круглые глаза и тихонько захихикала, прикрывая рот ладонью:
– С такой заботой ты быстро отрастишь брюхо, детка.
Эдди лишь повел бровью, не сводя глаз с сосредоточенного лица Марины.
– Ты знал и ничего мне не сказал, – тем временем, с укором произнесла