с того, что коротко напомнил основные моменты лакановской теории означающего, акцентируя внимание на тех пунктах, которые обычно проходятся, так сказать, на скаку как не представляющие сложности и самоочевидные, но вместе с тем, конечно же, и наиболее плохо усвоенные.
На мой взгляд, означающее – прежде всего Другой – это фундаментальная инаковость и различие. Именно это имеется в виду, когда говорят, что означающее – дискретный элемент. Дискретным, то есть прерывистым, имеющим границы и отделенным от других таких же сопредельных элементов, он является именно потому, что представляет собой чистое различие, отличающее его от других означающих единственно на основании принципа различия как такового. То есть вопрос относительно того, в чем конкретно это отличие состоит, здесь не стоит. Различие несет в себе само различие. И точка. Именно в этом смысле означающие не имеют никакого конкретного содержания, а также двойственны по своей природе: различие должно иметь место по обеим сторонам, поскольку соседних означающих в цепочке только двое. В итоге мы имеем означающее в качестве двойного или двойственного чистого различия.
Само по себе означающее «означающее» в качестве специального термина и объекта исследовательского интереса впервые было введено в научный оборот швейцарским лингвистом Фердинандом де Соссюром.
У де Соссюра означающее – часть знака, включающего в себя наряду с этим самым означающим, также и означаемое. Если представить, как это и делал де Соссюр, структуру знака в виде простой дроби (правда, без разделительной черты между верхним и нижним этажами), то означающее будет располагаться в знаменателе, а означаемое в числителе. При этом означаемое у него играет определяющую роль, а означающее подчиненную. Важнейший вклад структурной лингвистики в теорию языка и языковых знаков состоял в частичном откреплении означающего от означаемого. Постулировалась произвольная связь этой пары. Произвольная, но стабильная. Классическим примером была дробная запись, где в числителе находилось изображение раскидистого орешника с зеленой кроной, в знаменателе – слово «дерево». При этом сочетания картинки и слова могли быть какими угодно. Например, над словом «дерево» могло оказаться схематическое изображение генеалогии королевской династии, и наоборот, под изображением дерева – надпись «орешник». Но однажды выпавшая частная комбинация сохранялась в данном сопряжении навсегда. То есть означающее и означаемое характеризовались взаимной референциальностью – отсылали друг к другу. Поэтому мы и говорим о том, что на уровне соссюровской теории открепление двух частей знака друг от друга произошло лишь частично: пусть теперь взаимно однозначное соответствие между означаемым и означающим и выпадало, подобно вброшенным в игру костям в качестве случайной комбинации, тем не менее оно сохраняло характер этого соответствия и, более того, считалось постоянным. Нужно также отметить, что и сам знак имел постоянный референт.