по отцу, а также двоюродной сестрой императора Канси. Таким образом, ее отец, Мин Шан, приходился зятем самому императору, а старшая сестра была вдобавок первой супругой восьмого принца. Разве девица с такой родословной могла позволить Жоси выйти сухой из воды?
Между тем Цяохуэй продолжала шептать мне на ухо:
– Когда вы, госпожа, упали с лестницы, только она при этом присутствовала. Она сказала, что вы сами поскользнулись, но мы между собой считаем, что тут без нее не обошлось.
Я беспомощно вздохнула, не зная, что сказать. Возможно, если бы не она, я бы умерла. Кто знает, что лучше – окончательно попрощаться с жизнью или переродиться в чужом теле? Если подумать, то остаться в живых все-таки лучше.
Цяохуэй по моему приказу сходила за сладостями. Я ела и смотрела в окно. В окружении толпы слуг и евнухов к южному павильону двигались трое. В одном из них я опознала миловидного четырнадцатого принца. Рядом с ним шел другой принц, одетый в длинное чанпао небесно-голубого цвета. Он был примерно одного роста с четырнадцатым, но обладал незаурядной внешностью и, похоже, дерзким характером. Должно быть, это тот самый «тринадцатый-сорвиголова», над которым недавно посмеивались остальные. Впереди принцев шел мужчина, одетый в темно-синий чанпао, с несколько бледным лицом. Весь его вид излучал безразличие и холодность. Я озадаченно размышляла о том, кто же это мог быть, как вдруг меня осенило. Кто еще может вот так идти впереди тринадцатого и четырнадцатого принцев, если не прославленный четвертый принц? Я тут же взволнованно вскочила и высунулась в окно так далеко, как только смогла, желая получше разглядеть будущего императора Юнчжэна.
Восьмой вышел ему навстречу и поприветствовал его, а затем согнулся в легком поклоне, пропуская четвертого принца вперед. Оставшийся позади четырнадцатый принц вдруг остановился и поднял голову. Тринадцатый принц тоже поднял голову, глядя в том же направлении. Их взглядам предстала я, наполовину высунувшаяся из окна и повисшая на оконной раме.
Я поспешила втянуть себя обратно. Выпрямившись, я посмотрела на них и глупо захихикала. Поймана за подглядыванием, притом с поличным! Как неловко.
Оба принца с каменными лицами продолжали смотреть на меня в упор. Я слегка согнулась, изображая приветственный поклон.
Уголки губ четырнадцатого принца растянулись в улыбке, и он со смехом сказал что-то тринадцатому, скорее всего, рассказал, кто я такая. Тринадцатый принц улыбнулся мне; затем они повернулись и вошли в павильон.
Когда небо полностью потемнело, зажгли шелковые фонари. Яркостью они не могли соперничать с электрическими, но была своя прелесть в том, что все вокруг предстало в дрожащем, неверном свете живого огня. Все собрались на нижнем этаже; на втором остались только мы с Цяохуэй, слушая доносящиеся снизу звуки переливчатого смеха. Я снова вскарабкалась на подоконник и стала наблюдать за хлопочущими внизу слугами и служанками, поддерживая вялую беседу с Цяохуэй и кидая