камни. К этому времени, Кольку уже перетащили в мой домик вместе с постельными принадлежностями. И я принялась хлопотать над ним. Рана действительно воспалилась, покраснела и была горячей. Колька с несчастным видом стонал, лежа на полке. Голова была горячей, губы потрескались, глаза горели лихорадочным огнем. Я напоила его отваром, затем привязала к ране остывшую печеную луковицу, а на лоб сделала холодный компресс из кусочков льда, который добыл из ледника расторопный Василич. Все, больше я пока ничем ему не могла помочь.
Где-то, минут через тридцать, температура начала спадать. Лицо его покрылось испариной, и он потихоньку забылся сном. У меня слегка отлегло от сердца. Но, проблему надо было решать кардинально. До города его везти в таком состоянии было проблематично. Я вышла на улицу и присела на крыльцо, пытаясь сообразить, что лучше предпринять в подобной ситуации. Звезды над головой сияли ярко и безмятежно, совершенно равнодушные к моей проблеме, как, впрочем, и ко всем остальным людским проблемам на земле.
Из темноты, словно ночной призрак, материализовался Андрей. Сел рядом со мной на крыльцо и молча протянул открытую пачку сигарет. Я отрицательно помотала головой. Он достал сигарету и прикурил, глубоко затянулся, и задал вопрос:
– Ну, как он там?
Я с тяжелым вздохом ответила:
– Температура, вроде бы, спала. Уснул…
Андрей посмотрел на меня и извиняющимся тоном проговорил:
– Мать, я, конечно, не лекарь, но, может его в больницу?
Я опять тяжело вздохнула в который раз и, с прорывающимся в голосе отчаяньем, ответила:
– Да, конечно, лучше! Только в какую больницу, Андрюш? В город? Так туда ехать шесть часов, если не больше. Он не выдержит такой дороги! Мы его от деревни везли, он вздрагивал на каждой кочке. А тут ехать всего ничего. – Я задумалась на мгновение, потом, приняв решение проговорила. – Значит так… Я сейчас уеду, а ты тут присмотри за всем. Мужики знают, что и кому делать надо. Объем работ есть у каждой бригады. А ты сегодня с ними на деляну не езжай, Колю покарауль. Василич тебе поможет, если что. Как проснется, отваром еще его напои, и пускай Василич ему чего-нибудь легкого приготовит, типа бульона. Ему сейчас силы нужны.
Я поднялась с крыльца, а Андрей с тревогой спросил:
– А ты куда?
Я усмехнулась.
– А я, Андрюш, к знахарю поехала. Есть тут один в наших краях, говорят. Может он чем поможет.
Зашла в домик, быстро переоделась, сняла со стены карабин. Подошла к Коле, он спал, разметавшись по влажной простыне, и постанывал во сне. Осторожно потрогала голову у больного. Температуры, вроде бы не было. Удовлетворенно кивнула своим мыслям, и пошла седлать Люську. Андрей остался на крыльце, и я спиной чувствовала его недоуменный, и слегка тревожный взгляд, которым он смотрел мне вслед.
Я направила Люську на лесовозную дорогу, уже хорошо накатанную и, идущую прямо от нашей поляны вглубь леса. Рассвет еще только занимался. Полоска неба над самым горизонтом на востоке серела. Но, ночь еще пока не утратила своей власти над миром, и под пологом леса царил непроглядный мрак.