оборвали. Ты зачем раздаёшь городской номер, коли здесь не показываешься?
Ульяна только открыла рот для объяснений, но дочь резко прервала:
– Дети у вас родились. Ты в курсе? Сказали, при регистрации имён нужно использовать букву «Л». Спрашивали, как ты хочешь алиментного назвать? Чтобы документы начать оформлять. Не парься. Я за тебя ответила. Имя ему будет Ладис, как у моего мохнатого друга когда-то. У тебя есть друг, хочу, чтобы и у меня был свой настоящий друг. В общем, через два месяца можно забирать.
Разговор оборвался.
– Ах, доча-доча, что же ты наделала! – расстроенная мать присела на корточки и скрючилась, словно от боли.
В дверь заглянул ДикСан. Увидев Кормилицу в разрушенном состоянии, лизнул её коленку.
– Да-да, конечно, вечером поговорим, – прозвучали прерываемые всхлипываниями слова Кормилицы.
Время до заката тянулось бесконечно. Ох уж эти длинные летние деньки! Как только за горизонтом скрылся последний солнечный луч, ДикСан опять заглянул в комнату:
– Я всё слышал. Ничего хорошего точно не будет. Хотелось бы, конечно, минимизировать потери. Ты точно решила его оставлять?
– Как же я малыша могу кому-то доверить, коль его коснулось имя моего заветного друга?
– Ладно. Тогда для начала попробуй как можно дольше сына моего не забирать. А потом оставить его у дочери. Если уж она имя ему дала в честь любимца, пусть и живёт у неё. Это может оказаться выходом из нашей сложной ситуации. Формально вы сейчас двумя отдельными домами живёте. Но только вы объедините свои хозяйства, вероятность опасности вновь станет велика. Как на пороховой бочке будешь себя ощущать. Решай в этот раз сама. Я знаю, что тебе важно наладить контакт со своей Беллочкой. Вмешиваться не стану.
Глава 3
Прошло два месяца. Уля затеяла ремонт на даче и попросила заводчиков подержать малыша возле мамы ещё две-три недели. Но этот срок пролетел как одно мгновение. По плану нужно было звонить дочери и договариваться, что Ладисик приедет к ней в квартиру на постоянное место жительства, поскольку она захотела иметь своего близкого друга. Звонок обернулся для Ули настоящим кошмаром. На высказанное предложение дочь недружелюбно ответила:
– Я давно живу не одна. У меня уже есть тот, кто «хвостом мне виляет и руки лижет». Кроме того, сильно мучаюсь от токсикоза. Мне сейчас не до чужих малышей.
Трёхлитровая банка с мёдом, которую во время разговора Уля зачем-то взяла в руки, выскользнула и разбилась вдребезги. С тяжёлым сердцем опечаленная женщина склонилась над желтоватой прозрачной лужей, источающей ароматы луговых трав. И, наблюдая, как в осколках стекла мерцает солнечный лучик, подумала: «Сколько труда, времени, изобретательности потребовалось, чтобы собрать и накачать целую банку мёда. И тут в один миг всё превратилось в груду отходов. Как же неустойчиво равновесное состояние в жизни, как непросто держать баланс!» Голова