моя, потом пересадка – и на свет Божий!»
Как же он ненавидел метрополитен! Нет, не сами поезда или станции, многие из них в Москве вообще были памятниками и произведениями искусства. Но этот запах горелых шпал, эти люди, не придерживающие за собой двери, эти грязные и липкие поручни эскалатора – все это так раздражало и угнетало своим постоянством и обреченной предсказуемостью. Два раза в день среднестатистический москвич или «понаехавший» житель столицы спускался под землю. Нику же приходилось делать от восьми до двенадцати поездок в день. Он знал, в каком поезде сидения почище, в каком вагоны поновее, и позволял себе роскошь пропускать поезда, дожидаясь наиболее комфортного. Эти послабления прибавляли минуты, а в масштабах рабочей недели и часы к жизни, проводимой под землей.
Поезд остановился, и Ник, вываливаясь вместе с толпой из вагона, крикнул в затылок мужчине:
– Откажись от лыж!
Мужчина повернулся, озираясь, но двери вагона уже захлопнулись, и поезд тронулся, ускользая в туннель. Ник пересел в другой поезд и почувствовал возбуждение. Он был горд и удивлен одновременно. Горд потому, что, по его мнению, он сумел предотвратить неприятности в жизни человека одной только фразой. А удивлен потому, что очень безразличен был ко всему происходящему вокруг вплоть до сегодняшнего дня. Близких рядом не было, а посторонние люди никаких теплых чувств у него не вызывали. И тут вдруг такой порыв по отношению к чужому человеку. «Черт возьми, а приятно все-таки быть пророком», – с этими мыслями курьер бодро зашагал по направлению к дому, где ждали пакет от длинноволосого.
Особнячок, которому уже не одна сотня лет, был окружен небольшой изгородью с калиткой и домофоном. Ник нажал на звонок и сказал дежурную фразу: «Экспресс-доставка, необходимо расписаться». Домофон взял паузу, потом пискнул, и калитка со скрипом отщелкнулась от своего затвора. Ник двинулся по палисаднику. Непонятно, где вход. Обошел дом кругом и увидел небольшую белую дверь. Окна в доме, все как одно, были завешены плотными бумажными листами. Да так, что непонятно было, есть кто-то внутри или здание пустует. Не хватало еще адресом ошибиться. Возвращаться в офис с пакетом длинноволосого никак не входило в планы курьера. На доме не было таблички с номером, но навигатор настаивал, что это правильная позиция. Ник подошел к белой двери, занес руку, чтобы постучать, но дверь приоткрылась. Курьер зашел внутрь и услышал, как дверь за его спиной захлопнулась.
Непривычный для глаз полумрак, маленькая прихожая. Узкий коридор, а в конце него дверь, из которой доносились голоса. Ник двинулся на звук. Подойдя к двери, он снял рюкзак, достал оттуда сверток и приготовился его отдать, но тот почему-то оказался распечатанным. Не успел курьер на это среагировать, как из свертка выпал небольшой предмет, похожий на шар для боулинга, только отверстие там было всего одно. Шар покатился