который час? – это гневное восклицание раздалось с другой стороны приёмной.
– А, мадам де Навайль! – тут же позвала её герцогиня. – Вы сегодня дежурите в спальне её величества?
– Да. И королева была крайне удивлена этим шумом. И почему, спрашивается, отменили пажеский караул в приёмной? – откликнулась мадам де Навайль, подняв свечу повыше, чтобы рассмотреть лица вторгшихся гвардейцев.
– О, с этим вопросом не ко мне, моя дорогая, а к этим господам! – подсказала мадам де Ланнуа. – Кажется, это была идея герцога де Грамона. Не так ли, ваша светлость?
– Мадам, мне очень жаль, – названный герцогиней виновник тут же дал о себе знать, и прозвучавшая ирония в низком баритоне его голоса вызвала лёгкую улыбку у мадам де Навайль.
– Дорогой герцог, это вы? – поспешно заправив выбившиеся из-под ночного чепца локоны, заговорила она. – Уверена, что у вас есть всему этому простое объяснение. Скажите же, бога ради, в чём дело, чтобы я могла успокоить её величество!
– Дело в том, дорогая герцогиня, что мы решили поймать ночного вора. Как это называется у охотников? На приманку, – де Грамон объяснял тонкости своего плана столь непринуждённо, словно эта беседа происходила в салоне его дражайшей супруги и, к тому же при свете дня.
– Поясните, герцог, я прошу вас! – присоединилась к этой милой беседе мадам де Ланнуа. – Мы все в полном неведении.
Послышались шаги ещё нескольких человек, вбежавших в приёмную. Они пронеслись мимо двери комнаты герцогини и затихли в противоположном конце зала – там, где находилась дверь в потайной коридор.
– Так вот, милые дамы, – продолжал герцог. – Эти напольные часы – последние из всех значительных часов, какие есть в Лувре. Последние, я имею ввиду из работающих. Так вот, я решил, что ночной вор заинтересуется ими. Особенно же в ту самую ночь, когда отменили пажеский караул. И вот! – послышались шаги, тихий шорох и глухое ворчание. – Да. Так и есть. Он был здесь! – тихие ругательства сменились яростным восклицанием. – Но, чёрт возьми, как? Дезуш!
– Что такое, герцог? – в голосе мадам де Навайль послышались истерические нотки.
– Часы! Они стоят. Их остановили! – отозвался де Грамон.
– Доннер веттер! – пробубнил Дезуш, вернувшись из потайного коридора. – Его уже нет там. Он успел пройти по потайному коридору и скрыться до того, как в Большой приёмной появились гвардейцы.
– Вот как? – суровый тон мадам де Ланнуа заставил мальчика, прятавшегося в её комнате, сжаться и почувствовать, как ледяной холод сковал его изнутри.
– Увы, мадам! – понуро ответил де Грамон. – Вам придётся сообщить её величеству неутешительные известия. Вору удалось остановить часы и скрыться.
– Можно только позавидовать удачливости этого человека, кто бы он ни был, – проговорила мадам де Ланнуа. – Однако уже поздно, господа! Если вы закончили осмотр, то я прошу вас немедленно покинуть зал. Мадам де Навайль передаст