сотрудничестве с двумя империями, владевшими польскими землями, против третьего поработителя Польши{18}. Не забывали Пилсудского и варшавские политики из лагеря «активистов». Один из регентов, князь З. Любомирский, обращался к германскому руководству с просьбой освободить Пилсудского и разрешить ему вернуться в Варшаву. В последнем правительстве регентского совета бывшему бригадиру австро-венгерской армии был зарезервирован пост военного министра.
В последние недели войны об узнике вспомнили и в Берлине. Там понимали, что победители не позволят оставить немецкую армию на оккупированных территориях на востоке и ее придется возвращать домой. Сделать это, обходя стороной польские земли, будет очень сложно. А раз так, то нужно, чтобы поляки не чинили препятствий эвакуации по железным дорогам Польского королевства. И лучше других решить проблему мог Пилсудский, никогда не страдавший германофобией. Не исключено, что немцы опасались и того, что власть в возрождающейся Польше возьмут национальные демократы, считавшие Германию главным врагом их родины. 31 октября 1918 г. Пилсудского в Магдебурге посетил посланец германского правительства граф Г. Кесслер, познакомившийся с бригадиром еще в 1916 г. на Волынском фронте. Следующий визит состоялся 6 ноября. Накануне германское правительство решило освободить Пилсудского. Проведенные встречи показали, что тот не изменил своих взглядов и готов помочь немцам, не подписывая при этом никаких деклараций о лояльности Германии. Важность достигнутого взаимопонимания была столь велика, что, несмотря на начинающуюся революцию, была организована экстренная переброска Пилсудского на родину. Сначала его на автомобиле срочно доставили из Магдебурга в Берлин, а 9 ноября 1918 г. из германской столицы в Варшаву отправился литерный поезд, увозя Пилсудского навстречу исполнению предсказания «Царем будешь!», якобы сделанного ему цыганкой в далекой сибирской ссылке.
Сцена его встречи на Венском вокзале Варшавы имеет глубоко символическое значение. Немцы, несомненно, неплохо осведомленные о ситуации в городе, где было немало сторонников их вчерашнего узника, опасались массовых манифестаций. Поэтому о времени приезда Пилсудского ими был извещен лишь 3. Любомирский, неформальный лидер регентского совета. Он, в свою очередь, сообщил о предстоящем событии только руководителю ПОВ Адаму Коцу{19}. Фактически с первых же минут пребывания на варшавском Венском вокзале Пилсудский был поставлен перед выбором своей политической линии. Коц олицетворял левые силы, группировавшиеся вокруг Люблинского правительства Народной Польши, Любомирский – умеренные силы.
Пилсудский первым выслушал рапорт своего подчиненного Коца, а партнером для завтрака и обсуждения ситуации выбрал Любомирского. Тем самым он продемонстрировал, что, оставаясь лидером сил, ведущих свою родословную от левого лагеря, готов сотрудничать с правыми и центристскими кругами.
Выполнил