что забыл кошелек. Квартира за МКАДом, понимаю, что обернуться не получается. Паника. Нервы. Почему не сделал раньше? Так ведь до 15 января много времени – можно было бы успеть разрушить цивилизацию и возродить ее! Вселенная сжимается. Я нахожу две с половиной тысячи рублей в машине, и после оплаты услуг нотариуса у меня есть триста рублей. Можно на них купить шутиху и отпраздновать это событие, но у меня нет времени, а есть дела. Ведь надо собраться в тюрьму!
Мчу домой, беру кошелек и иду в супермаркет. «Перекресток», тоже про решетку – значит, подойдет. Там уже чинно брожу между полок. На телефон скидывают раздобытый в интернете мануал «Что брать с собой в СИЗО». Первый вопрос: «Что такое СИЗО?» Ну ладно, с этим позже разберемся. В списке есть «что», но нет «сколько». Импровизирую. В некоторых случаях возникают затруднения.
Пункт 12. Мыло. Думаю, все знают шутки про тюрьму и мыло. Тут уж не до шуток. Вопрос серьезный. Рассматриваю красивую упаковку и думаю, что мыло, гарантирующее бархатистость и нежность кожи, может меня скомпрометировать. Но кто ищет, тот всегда найдет. Мыло «БАННОЕ». Упаковка очень мужественная, более мужественной ее могло бы сделать только изображение грозных глаз Чака Норриса или бороды Федора Конюхова. Беру шесть кусков.
В итоге набираю тележку с горкой. Думаю о трех вещах: у меня нет спортивной сумки; как я попру это все в тюрьму, если еле допер до машины; нужно купить термобелье. Время – примерно 21:00. Термобелье я купил – даже две пары. Видимо, в состоянии аффекта, так как детали не помню. Условно компактно все сложив, стал прощаться с женой.
Шел снег. Вернее, не помню, шел или нет, но звучит очень трагично. Так что снег шел.
С утра проснулись и засобирались. Заправляя кровать, я подбодрил жену – заявил, что вероятность моей посадки исчезающе мала, но для равновесия сказал, что, судя по переносу заседания, вероятность посадки Бро сильно возрастает. Теперь должен признаться, что лукавил тогда. Еще за год я дал кому-то прогноз, что меня посадят года на четыре, а Бро нет, чтобы он почувствовал горечь и дискомфорт. Да, я почти что Ванга.
Обнял Степана и сказал ему, что он в случае чего старший мужик в семье, пусть защищает маму. По причине раннего часа Степан не хотел никого защищать, он хотел мультики. Остап, которому еще не было года, боролся с силой притяжения и, настраивая вестибулярный аппарат, всячески старался не упасть.
Так как спортивной сумки у меня не было, заранее договорились с родителями: мы должны были пересечься с ними и сформировать мне баульчик арестанта. Но сначала, конечно, я заехал за кофе. У меня была традиция: перед каждым заседанием я покупал в «Старбаксе» на Павелецкой гигантский стакан кофе, на котором красовалось имя Олежка. Мне нравилось, когда кричат: «Олежка, большой моккачино для вас!» Сначала меня переспрашивали на кассе: «Олежка?» – «Ну да, Олежка. Это как маленький Олег». Так как судов было много, через какое-то время я примелькался и меня приветствовали, едва завидев: «Здравствуйте, Олежка». Другие посетители удивлялись: рост у меня без чуть-чуть два