1999. По пути в школу.
На уроке математики Лариса Соломоновна сказала:
– Ты достоин только кошки!
– Нет, мне собаку!!!
– Ну, где ты видишь тут собаку? – показала она свои наклейки.
– А вот это что?
– Это медведь.
– Хоть что это… Пускай кому медведь, а мне собака. Красивая! Ни у кого нет такой!.. И давайте, пожалуйста, мне оценки только собаками!..
У медведя была вытянутая мордочка, как у шелти. Глаза умные, как у дратхаара. Ну чем этот медведь не собака?!
Мы с папой шли из школы домой.
На улице везде проявлялось солнце.
Нам на пути встретилась таксочка Рамина. Такая сладость! Она с бабушкой пришла встречать моего одноклассника Арсения Фролова.
– Моя хорошенькая… Моя миленькая… Раминочка… Р-ряв! Р-р-ряв!!
Посмотрела на меня Рамина внимательно и вежливо промолчала.
– Раминочка, – сказала бабушка, – поздоровайся с Гришей.
Бабушка наставила на Рамину строгий палец. Твёрдо сказала:
– Рамина, голос! Голос!
Рамина трижды нежно гавкнула.
Бабушка сказала мне:
– Погладь Рамину. Она не кусается.
Я тихонько погладил её по спинке, потом за ушиками и взвизгнул от счастья! Смех во мне сам завёлся. После каникул я первый раз гладил собачку!
На всё это папа смотрел как-то неприручённо. Его понять можно. Его дважды кусали собаки. Даже в больнице лежал.
Как обычно, по пути мы заходим за молоком. На ступеньках магазина я и спроси:
– Пап, у меня над глазами нет жёлтых пятен?
Папа испуганно уставился на меня.
– Да ты не бойся, – сказал я. – Эти пятна я видел у Рамины.
– Нет! Ничего я у тебя не вижу! – почти прокричал папа обрадованно.
А я огорчился.
Ну каким секретом удивить мне папу?
Думал я, думал, думал и придумал.
Вернулись мы с папой из школы.
Поели, что он там приготовил, и пошли в мою, в собачью (я ж собака!) комнату. Одомашниваться. Делать вместе мои домашние задания.
Раскрыл папа дневник, и глаза у него побежали вверх. Добежали почти до потолка.
– Это что ещё за морзянка? Ты почему не записал нормально задание по русскому? Куда проще! Пиши обычными цифрами номера страницы и упражнения. Так нет. На точки его повело! Ну что это за пунктирная карусель?
Я обрадовался.
Наконец-то хоть разик запутал папу!
Но уже через минутку я поскучнел. Целую половину секрета моего папа разгадал!
Он смотрел, смотрел на мои точки и:
– Ну… Страница четырнадцатая. Докопался. Тэ-экс… А номер упражнения? Двадцать девятый? Ну-ка, уточни.
Я уставился на свои точки, и теперь пришла уже моя очередь удивляться.
Точно помню, что писал и двойку, и девятку.
Но куда они провалились?
Двойка уже как и не двойка. А вся тройка. И девятка уже почему-то покруглела, как нуль. Вылитый.
Выбилась в ноли!
Не мог я век гадать на глазах у папы. Не