тебе одну вещь… не хочу сказать, что ты человек невежественный, но ты не знаешь этого. Кстати, скажи мне честно – ты действительно явился оттуда же, откуда прибыл и господин ныне покойный Монк?
– Откуда бы не пришел этот красавец, – развязно ответил Черный, – мы с ним не земляки. По меньшей мере, у меня на родине о таких, как он, я даже и не слышал. Я и в самом деле пришел издалека, но, думаю, мы с ним шли разными путями.
– Тем лучше, – утвердительно кивнул головой Алкиност. – Значит, мой рассказ и в самом деле будет для тебя нов. Я хочу рассказать тебе то, из чего ты поймешь, что мое доверие к тебе куда больше, чем ты думаешь. Я подарил тебе сегодня свою кровь – не думаю, что для тебя это до сих пор просто красивый ритуал, не так ли? Кровь Дракона меняет человека; это происходит не сразу, и со всяким по-своему, но одно качество становится присуще любому из тех, кого Драконы назвали своими детьми: человек этот становится сильнее любого смертного, и иногда настолько, что его невозможно победить. Со временем он может стать Драконом.
– Что?! – Воскликнул Черный, подскакивая. – Вот спасибо! Значит, через пару лет у меня отрастет хвост, порежутся крылышки… Почему ты не предупредил меня?! А вдруг я не захочу быть Драконом?
Алкиност смотрел на него, хитро прищурившись.
– Не захочешь жить долго, дольше, чем обычные люди? Не захочешь научиться летать? Ты уже не будешь человеком, ты станешь Драконом полностью, ты будешь думать, как Дракон.
– Сомнительное удовольствие!
– Я так и думал, – протянул Алкиност, слегка разочаровавшись, по-моему. – Значит, тебе суждено стать просто великим воином. Драконами люди становятся редко. Пожалуй, в этой эпохе им станет Яцео Ван Суу, принц Хегунаты Лекх. Двое – это слишком много для одной тысячи лет… Но не важно! Суть в том, что я не имею права давать свою кровь кому попало. Если я дам её убийце, в его крови разгорится такой кровожадный пламень, что удержать его не будет никакой возможности. Если её возьмет человек нечестный, то он сможет натворить неописуемых бед при помощи жуткого ума, проснувшегося в нем. Кровь обостряет в человеке главное, его сущность. Если б ты был людоед, ты бы тут же, после церемонии кинулся в толпу и, будь на тебе твоя неведомая защита, ты бы убил всех. Так что я доверял тебе больше, чем ты мне.
– Ты так рисковал! – поразился Черный. – Соглашусь, что рука – не такая уж большая цена за площадь, полную народа.
Дракон снова усмехнулся.
– Ты ошибаешься, – произнес он. – Я не рисковал ничем. Почему люди так рассеянны? Вы всегда забываете, что я – не человек, и что я все-таки немного зверь. А значит, у меня кое-что могло остаться от животного… Например, чутье. Те запахи, которые кажутся тебе едва уловимыми, для меня смердят почти невыносимо. Думаешь, я бы не учуял, если б ты ел людей? И эти маленькие людоедики – я не вижу в них никакого отличия от людей, уж извини. Для меня люди все на одно лицо, как для тебя, скажем, кролики или кошки. Я различаю их лишь по запаху.
– А как же ты узнаешь меня из толпы? – удивился Черный.
– По