за каменной кладкой, раздались выстрелы.
Интуиция вновь не подвела, но времени гордиться этим не было.
Зашипела рация, Хаим схватил её и поднёс к уху.
– Глыба, приём! Говорит Опоссум! Как слышно?
Рав-серен подтвердил связь.
– Хамасские крысы устроили засаду! – проскрипел голос друга из рации. – Видно, ждали, пока мы пройдём. Суки! Чтоб их… Всегда нападают со спины. Путь к отступлению отрезан! Связь с базой отсутствует…
«Вот тебе и интуиция», – подумал Глыба и усмехнулся. Только в этом смешке не было ни единого намёка на веселье. По всей видимости, он и семеро его боевых товарищей уже никогда не выберутся из этого места и станут новыми жителями этого славного города мёртвых.
– Приём, говорит Глыба! Как слышно? Отзовитесь каждый!
Из рации стали по очереди доноситься голоса. Когда все члены отряда откликнулись, Хаим продолжил.
– Туннели террора точно где-то здесь, иначе нас не смогли бы атаковать сзади. Начинаем зачистку территории. Задача – найти и уничтожить туннели. И… не подставляйтесь!
– Не переживай, брат, – ответил через рацию Опоссум. – Нас точно никто не грохнет. С этим можем справиться только мы сами!
– Не занимать волну! – отчеканил рав-серен, но улыбка тронула его лицо.
Тем временем звуки выстрелов становились всё чаще и громче: боевики приближались. Рав-серен услышал, как несколько пуль попали в стену, служащую ему укрытием.
Хаим закрыл глаза и глубоко вздохнул. «Восемь, семь, шесть», – шёпотом начал считать Глыба. На счёт «один» рав-серен вступил в бой.
Хаим Кац не мог точно сказать, сколько времени длилась перестрелка. В какой-то момент всё резко стихло. Хаим выглянул из укрытия. Никого. Встретившись взглядом с Опоссумом, Глыба увидел, что тот даёт сигнал – впереди чисто.
Короткими перебежками, прикрывая друг друга, отряд продвигался в глубь разрушенного городка. По пути рав-серен видел растянувшиеся на земле тела террористов. Хаим подумал, что каждое его появление знаменуется смертью.
В какой-то мере рав-серен был прав. Смерть уже давно нашла себе убежище внутри могучего тела человека-гиганта. Она выглядывала из его глаз, вылетала из дула его автомата, пряталась в раковых клетках, о которых Хаим пока и не подозревал.
Смерть ещё при жизни одарила своего избранника тем, что остальные получают лишь на закате дней: болью и одиночеством. Хаим служил в армии не из-за того, что испытывал патриотические порывы или чувство долга перед своей страной. Всё это было чуждо Хаиму, как и вообще любое состояние привязанности. С детства он не был сильно зависим от родителей. Он не был женат и никогда никого не любил по-настоящему, по крайней мере, в границах его представлений об этом чувстве. Хаим легко сходился и расставался с друзьями… Если он вообще мог так называть тех людей.
Единственными близкими для него становились сослуживцы. Но и их жизнь уносила в разные стороны подобно тому, как ветер разносит по земле сухие листья.