Не сомневаюсь. Помни об этом в следующий раз, когда станешь плохо отзываться о моей госпоже. Она хотела отправить свою горничную, но я настояла на том, чтобы передать это послание самой. Ты понимаешь, о чем я.
Ализэ опустила глаза.
– Да, госпожа.
– Госпоже Худе понадобится по меньшей мере четыре платья для предстоящих торжеств и одно – для бала.
У Ализэ закружилась голова. Она понятия не имела, о каких предстоящих торжествах говорит госпожа Сана, да ее это и не волновало.
– Госпожа Худа хочет пять платьев?
– Это проблема?
В ушах Ализэ раздался грохот, и она ощутила страшную растерянность. Она боялась, что может заплакать, и чувствовала, что не простит себя, если это случится.
– Нет, госпожа, – с трудом выговорила она. – Это вовсе не проблема.
– Отлично. Ты можешь прийти к нам завтра вечером в девять. – Повисла тяжелая тишина. – После того, как закончишь здесь.
– Спасибо, госпожа. Спасибо вам. Спасибо, что…
– Ровно в девять часов, ты поняла?
И госпожа Сана ушла, захлопнув за собой дверь.
Ализэ больше не могла сдерживать себя. Она сползла на пол и разрыдалась.
9
В млечном свете луны силуэты прохожих сливались в одну тягучую шумную массу; кругом раздавались восторженные крики, из-за деревьев рвался смех, свет фонарей мерцал, когда люди спотыкались на улицах. Ночь являла собой чистое безумие.
Ализэ подавила дрожь.
Ее всегда тревожила темнота, потому что она пробуждала в девушке необъяснимый страх слепоты. Когда-то предки Ализэ были обречены на существование без тепла и света – она знала об этом, но то, что она все еще носила в себе этот страх, удивляло ее. Девушке казалось странным вечно бояться темноты, ведь именно она давала ей свободу. Только по ночам ярмо долга не тяготело над Ализэ.
Она вышла из Баз Хауса уже после того, как солнце скрылось за горизонтом, и хотя радостная новость о том, что госпожа Худа поручит ей еще больше заказов, очень бодрила, Ализэ снова тревожили ее руки. За этот изнурительный день на и без того разодранных ладонях появились новые раны, а перевязки отсырели и отяжелели от крови. Ализэ, которой предстояло сшить еще пять платьев в дополнение к ее привычным обязанностям, руки были нужны как никогда – а это означало, что поход к аптекарю не мог ждать до завтра.
На ноющих ногах девушка пробиралась сквозь вечерний снегопад, прижимая руки к груди и уткнувшись подбородком в воротник. Мокрые волосы покрылись инеем, непокорные пряди развевались на ветру.
Ализэ уже успела посетить местный хамам, где смыла с тела накопившуюся за день грязь. Она всегда чувствовала себя лучше, когда была чистой, и хотя подобные походы утомляли, это того стоило. К тому же ночной воздух бодрил, а холодный ветер, обдававший непокрытую голову, помогал сосредоточиться. Острота ума была просто необходима, когда Ализэ выходила на улицы по ночам, ведь она прекрасно понимала, какие опасности таят в себе отчаянные незнакомцы