паспорту до пяти человек. Всего пятнадцать минут спустя я изменил свой социальный статус, положив в карман красную книжечку с гербом СССР. Не было аплодисментов, оркестра, цветов, ликующих сверстников, но в своих собственных глазах я значительно вырос, стал более серьёзным и рассудительным. Наверное, это было заметно со стороны, потому что Оксана как-то странно посмотрела на меня при встрече, и вообще, была сегодня какой-то другой.
– Сегодня ты какой-то загадочный, Влад, – заметила она, с улыбкой наблюдая, как я пытаюсь говорить с ней более низким, чем обычно голосом.
– Привет, Оксан! Как ты? План ещё в силе? – спросил я.
– Да. Помнишь повесть Гайдара?
– Какую? «Кортик», что ли?
– Нет. «Кортик» Катаев написал, – улыбнулась она, – а Гайдар – «Тимур и его команда».
– Да, читал такую, кажется. Инструкция для пионеров по переводу бабушек через улицу…
– Ну, что-то вроде… – оценила шутку девушка. – Только сейчас это называется волонтёрское движение. Молодые люди во всём мире помогают нуждающимся. В нашем случае, Анатолий таковым является, а мы – молодые, сильные – должны найти способ оказать ему помощь, реальную помощь. Да так, чтобы его не обидеть. Подумай, он же почти наш сверстник. Ну, пусть лет на пять старше. Но это не важно. Главное, чтобы он почувствовал, что вокруг него есть люди, готовые к соучастию, состраданию, а не сомнамбулы, зацикленные на своих проблемах и комплексах.
– Я тоже так думаю, Оксан, – отозвался я, в очередной раз, воодушевившись её логикой, быстротой мысли и способностью вести за собой. – Этот парень сейчас одинок. И то, что он каждый день приезжает на улицу, видит толпы людей вокруг, помогает ему не чувствовать себя изгоем. Я думал и только ночью понял твой план. Поэтому пришёл сегодня и готов помочь.
Она кивнула и потащила меня к универмагу. На углу Проспекта и улицы Социалистической она вдруг остановилась.
– Постой здесь, Влад. Хочу сама сначала ещё раз проверить, как Анатолий среагирует на наше предложение. Подойдёшь минут через пять-семь, хорошо? Ничему не удивляйся, что бы я ни говорила и ни делала. Мне важно проверить саму себя. Смогу ли с ним общаться как с обычным человеком.
– Хорошо. Давай, Оксан, удачи!
Я зашел за угол дома, отметив время, и старался не проявлять признаков любопытства и не подглядывать за входом в универмаг, хоть и очень этого хотел. Наконец, минутная стрелка отползла на нужное деление моих часов, и я чуть ли не бегом устремился к лестнице входа. К моему удивлению ни одноклассницы, ни десантника нигде не было. Я пробежал до угла здания, затем вернулся к арке, прошёл через неё к грузовому двору магазина, в который медленно и неуклюже заезжала зелёная «Колхида»16 с длинным прицепом. Машина загородила от меня улицу так, что я не мог видеть, что происходит на ней. Когда прицеп, наконец, втянулся в ворота,