в курсе, что Роман – приемный сын?
– Я уже и так сказал больше, чем надо, – поджал губы Сапковский. – У вас есть вопросы, не касающиеся запретных тем?
«Да у тебя все темы – запретные!» – подумала она, а вслух ответила:
– Как часто Роман ложится в вашу клинику?
– «Ложится» – не совсем правильный термин. Скорее, он приезжает, чтобы получить очередной курс терапии, и случается это три-четыре раза в год.
– То есть три-четыре раза в год у него случаются обострения?
– Это слово неприменимо к его диагнозу! Речь об обострениях не идет, просто время от времени ему требуется помощь, и я ее оказываю, вот и все. Кстати, сильнодействующие препараты я ему не прописывал.
– А когда Роман в последний раз оказался у вас?
– Совсем недавно, накануне гибели Карла. Строго говоря, в тот самый день он был здесь.
– В смысле? – встрепенулась Лера. – Но Луиза сказала, что в вечер убийства…
– В том-то и дело, что не вечером! Утром и днем Роман присутствовал и в столовой, и в общем зале. У нас с ним состоялся полуторачасовой сеанс терапии, после чего он пошел на обед и исчез.
– Что значит – исчез?
– Мы не следим за пациентами, так как они безопасны. Здесь ведь не тюрьма, и любой может отлучиться, если захочет! Никто не удивился, когда Роман не явился на ужин, и только на следующий день, когда в «Новостях» сказали об убийстве, я кинулся его разыскивать – и не нашел. Позже я узнал, что его обвиняют в преступлении.
– Не будем преувеличивать, – поспешила заметить Лера. – Пока – только подозревают!
– Я не сомневаюсь, что Рома этого не делал! Если бы вы знали то, что известно мне, тоже поняли бы.
– Возможно, но ведь вы не хотите со мной поделиться!
– Не «не хочу», а не могу, – возразил главврач.
– Без разницы. Я вам объясню, как все выглядит со стороны. У Романа Вагнера случилось очередное обострение, и отец уложил его в вашу клинику. В день гибели Карла он неожиданно пропал, оставил свои отпечатки на орудии убийства, а через два дня попал под машину, в результате чего оказался в больнице. Алиби у него отсутствует, а улики на месте преступления – присутствуют: помимо отпечатков пальцев, мы принимаем во внимание тот факт, что у Романа есть ключи от дома отца, и он, скорее всего, знал о существующих в доме правилах.
– Каких правилах?
– Карл обычно отпускал прислугу в пятницу после обеда. То есть Роман мог рассчитывать, что ни с кем не встретится, ведь близнецы, проживающие в доме деда, отправились развлекаться, а жена Карла ушла в театр. Таким образом, можно предположить, что Роман с Карлом поругались, и он, в порыве ярости, заколол его шпагой, которую взял там же, в кабинете отца.
– Глупости! – фыркнул Сапковский. – Если бы Рома дал мне разрешение рассказать вам о его, гм… проблеме, я бы мог это сделать. Почему бы вам с ним не поговорить?
– Я бы с удовольствием, Леонид Андреевич, только вот есть одна загвоздка.
– Какая?
– У него, похоже, амнезия.
– Что?!
– После аварии. Не знаю уж, врет Роман или правду говорит,