зимой – я вернусь в эту комнату вместе с ней. Это было не предположение, скорее – пророчество. Он наклонился и положил голову на простыню, которая прикрывала грудь жены. Он не хотел снова плакать, но все-таки заплакал.
Это тиканье… Такое громкое и такое ровное.
Мне бы очень хотелось добраться до этой штуки, что издает эти звуки, подумал он. Я бы расколотил ее на куски, я бы топтал ее ногами, пока она не разлетелась бы на сотни мелких кусочков. Бог свидетель, я бы именно так и сделал.
Он уснул в кресле почти сразу после полуночи, а когда проснулся на следующее утро, воздух был прохладнее, чем накануне, и Каролина уже проснулась, в полном порядке, с ясными глазами. Казалось, что она вообще здорова. Ральф отвез ее домой и вновь приступил к своей тяжкой работе: делать последние месяцы ее жизни максимально приятными. И он еще долго не вспоминал про Эда Дипно; даже когда на лице Элен стали появляться синяки, он все равно еще долго не вспоминал про Эда.
Когда лето сменилось осенью, а осень – зимой, последней зимой Каролины, Ральф уже не мог думать ни о чем другом, кроме этих часов смерти, которые тикали все громче и громче, пусть даже и замедлили ход.
Но тогда у него еще не было проблем со сном.
Проблемы начались позже.
Часть первая
Маленькие лысые доктора
Между теми, кто может спать, и теми, кто спать не может, – бездонная пропасть. Это один из важнейших критериев разделения человеческой расы.
Глава 1
Примерно через месяц после смерти жены Ральф Робертс впервые в жизни узнал, что такое бессонница.
Поначалу эта проблема не казалась такой уж серьезной, но со временем становилось все хуже и хуже. Где-то спустя полгода после первых приступов бессонницы Ральф дошел до предела. К концу лета девяноста третьего он начал всерьез задумываться о том, каково это будет: провести весь остаток жизни в сумеречном состоянии полусна-полубодрствования. Конечно, до этого не дойдет, убеждал он себя, ни за что не дойдет.
Но был ли он в этом уверен? На самом деле, нет. И вот это его угнетало больше всего. Тем более что все книги по проблемам нарушения сна, которые Майк Хэнлон сумел найти для него в Публичной библиотеке Дерри, вовсе не помогали. Они все почему-то противоречили друг другу. В одних бессонницу называли симптомом какого-то более серьезного заболевания, в других писали, что это вполне самостоятельная болезнь, а в одной из них Ральф вычитал даже, что бессонница – это не более чем миф. Но проблема была еще глубже; насколько Ральф уразумел из книг, никто точно не знал, что такое сон, каковы его механизмы и что происходит с человеком, когда он спит.
Он прекрасно осознавал, что пора бы уже перестать изображать из себя исследователя-любителя и пойти к доктору, но оказалось, что это очень непросто – заставить себя. И дело, наверное, было в том, что он до сих пор относился к доктору Литчфилду с некоторым подозрением. В конце концов именно Литчфилд поначалу определил