не отцепляется. – Я попыталась отлепить края сети от пальцев, потерев друг о друга, но лучше не стало, только хуже. Сеть намертво прилипла ко мне, а еще через мгновение – лопнула на «спинке» письма и начала достаточно шустро впитываться в мое энергетическое поле. Спустя пару ударов сердца моей сети как не бывало.
– Да чтоб тебя. – Я раздосадованно топнула ногой. Под моим взглядом потоки Ато постепенно таяли, возвращая привычную картину мира. – Еще раз?
– Нет, не стоит. Поверь, для первого раза это очень хорошие результаты. Позволь, я воспользуюсь твоей Ато снова и все же запечатаю письмо.
Кивнув, я протянула послание магистру, и он, подождав немного, повторил тот «фокус» с отщеплением нити Ато от меня и разделением ее на более тонкие волокна. Дождавшись, пока сеть сплетется между основными нитями, он накинул ее на письмо быстрым движением пальцев, похожим на приминание края у теста, соединил сеть в цельный покров и убрал руку, держа на ладони оплетенное Ато послание. Нити с двух сторон истончались, исчезая в воздухе, но никуда не пропадали.
– И что теперь?
– Теперь нужно замкнуть сеть. – Старец перенес письмо на стол и быстро связал два хвостика между собой. Они тут же вытянулись вдоль письма и вросли в общую сеть. – И, наконец, запечатать его так, чтоб прочитать его мог только твой отец. Представь его себе как следует, приложи руку к письму и подумай… мм… Пусть будет «только тебе и никому иному». Ты должна представить его очень четко, не важно, каким ты его вспомнишь, главное, чтобы ты вспомнила только его.
Я кивнула, понимая важность момента, и после недолгого выбора остановилась на воспоминании о нашем споре после моего официального назначения «на должность» защитницы веры. Пусть воспоминание было не из приятных, но оно было очень ярким, а тут иного и не требовалось.
Бросив короткий взгляд на магистра, я получила его разрешающий кивок и приложила руку к письму.
«Только тебе и никому иному», – мысленно проговорила я, не отпуская из памяти образ Рудольфа, короля Андарии и моего отца.
По сети пробежала едва заметная волна, расходясь от моих пальцев, настоятель Алой крепости одобрительно хмыкнул.
– Отлично, осталось только отправить его. Положи письмо в тубус.
Я послушно засунула послание в чехол из твердой кожи и закрыла его крышкой.
– Есть еще одна мелочь, с которой ты теперь точно справишься и которая может тебе серьезно пригодиться. – Магистр Ирвин положил кусочек сургуча в плошку, взял ее за ручку и жестом попросил меня протянуть ладонь вперед. – Не бойся, все, что случится дальше, не может нанести тебе вреда, просто представь, что у тебя на ладони появляется маленький язычок настоящего пламени, и позови его на храмовом наречии.
– Позвать? Это как? – Я, чуть недоумевая, посмотрела на стоящего напротив меня с плошкой в руках старца.
– Как хочешь. Можешь имя ему придумать. – Магистр беззлобно усмехнулся, на миг сверкнув зубами. Я хмыкнула и перевела взгляд на свою раскрытую под