мебели вовсе не имелось, зато имелась красивая печка, облицованная бело-голубыми изразцами в мельницах и парусниках. Кажется, такие печи называли голландскими.
Еще в квартире была кухня – не то чтобы маленькая, но тоже неудобная, узкая. Здесь от старых хозяев остались стол и пара неожиданно красивых и крепких стульев.
– А еще здесь есть холодильник! – с гордостью сообщила Татьяна, которая никак не могла отделаться от риелторской привычки расхваливать жилье.
– Где? – заинтересованно спросила Маша, не увидев на кухне никакого холодильника.
– А вот! – подруга подошла к стене возле окна, открыла неприметную дверцу. За этой дверцей оказался глубокий встроенный шкаф с застеленными бумагой полками.
– Это большая редкость, – сообщила Таня. – Естественный холодильник в стене. Здесь так хитро устроена вентиляция, что в этом шкафу всегда холодно и можно хранить продукты. До революции во многих домах были такие холодильные шкафы. А ты как думала – где наши прабабки хранили продукты?
Честно говоря, Маша об этом никогда не задумывалась, но наличие в квартире холодильника, пусть и такого странного, ее порадовало – все же будет куда сейчас положить еду. Неизвестно, когда она сможет купить себе настоящий холодильник. Потому что в ее квартире вся кухонная мебель встроенная, просто так ничего не вытащишь.
– А еще тут есть второй вход, – продолжила Танька вываливать сюрпризы старой квартиры.
Она отдернула пеструю занавеску в углу кухни. За ней оказалась дверь, выкрашенная тускло-зеленой масляной краской и запертая на массивную железную щеколду.
– Кажется, эта дверь не открывается, – добавила Танька. – Но со временем, если захочешь…
Она не договорила, и Маша пожала плечами – она не знала, зачем ей может понадобиться второй вход в квартиру.
Вообще она устала, устала от всего – даже от Таньки с ее безграничным энтузиазмом.
Подруга почувствовала ее настроение и заторопилась:
– Русачок, мне вообще-то пора… слушай, ты точно хочешь здесь остаться? Как-то тут все же неуютно… может, поедешь ко мне, переночуешь? У меня, правда, Вера Ивановна из деревни приехала, Вовкина мамаша, но как-нибудь ты с ней в одной комнате устроишься… она не такая уже вредная, только храпит здорово…
Маша представила, что ей придется ночевать в одной комнате с Таниной свекровью, суровой деревенской теткой, к тому же еще оглушительно храпящей, – и поспешно отказалась, заверила подругу, что хочет побыть одна, в тишине и покое.
Интересно, что Танька со свекровью жила дружно, то есть отправляла к ней дочку на лето со спокойной душой, бабка держала внучку в строгости и приучала к домашнему хозяйству. Девочка, кстати, удалась характером в Таньку – то есть все неприятности воспринимала легко. Приезжая в гости, свекровь начинала мыть и скоблить Танькину квартиру, а если и ворчала, то подруга не обращала на нее внимания.
– Ну, смотри… – Танька с сомнением покачала головой. – Если что – звони…
Маша закрыла