Фуша, ты хочешь сказать.
– Майк, перестань нести околесицу.
– Это вы о чём? – спросила Ива, безуспешно пытаясь разглядеть своё отражение в антибликовом стекле монитора.
– Да так, ерунда. Майк старые легенды вспоминает.
– А ты не слышала? – удивился Фокс.
– Про что?
– Про мятеж на десантнике «Рик Декард».
– Майк! – прикрикнул на Фокса старпом.
– Да что такое, Жан-Поль? Почему Кенди не может знать таких вещей? Она уже в курсе, зачем мальчикам нужны девочки.
– Вот пусть на этом её образование и закончится, – приказал Боровский. – А ты, бом-бар-дир, для начала убери свой огонёк. До Хануки далеко, отсюда не видать.
– Может, я ещё и ботинки надену? – предложил Фокс, кривя лицо, но сигару изо рта вынул и аккуратно загасил о стену. Боровский тяжело задышал и выпятил челюсть. Фокс со вздохом взял с пульта одну из уцелевших салфеток и стену вытер.
– Отлично, – сказал Боровский. – А теперь марш за ботинками. По обувании – доложить.
– Так точно, сэр! Разрешите воздержаться от криков восхищения?
– Бегом!!! – заорал Боровский, и Фокса будто ветром сдуло. Старпом заложил руки за спину и прошёлся туда-сюда. Он ждал вопроса, и тот последовал.
– Действительно был мятеж? – спросила Ива, по-прежнему сидя к Боровскому спиной.
Старпом шумно втянул в себя воздух и снова прошагал от стены к стене.
– Значит, был, – кивнула Ива. – Интересно. Лет семь-восемь назад, да? Я ведь про «Декард» почти ничего не знаю.
– Да тебе и не надо, – пробормотал Боровский. – Зачем тебе эта помойка? На флоте и так достаточно грязи.
– А кто-то говорил, что я символ группы F, – вспомнила Ива.
– Группа F чиста как стёклышко. Как белое платье невесты. Как ты, Кенди.
– С чего ты взял, что я такая чистенькая?
– А мне плевать, – заявил Боровский агрессивно. – Я видел, как ты выводила «Энтерпрайз» из пике. Тебе по инструкции положено было прыгать в аварийный модуль и драпать. А ты рулила как никогда. Ты – астронавт, понимаешь?
– Ничего ты не видел. Ты в обмороке лежал.
– Это официальная версия. На самом деле у меня сердце прихватило. Только смотри не проболтайся, а то старика Боровского спишут вниз. Усекла?
– А то. Не переживай. Я – могила.
– А я о другом. Такая аналогия… Вторая марсианская кампания вся прошла под этим знаком – всеобщий глубокий обморок. Ничего не знаю, ничего не вижу, по существу дела ничего доложить не могу, господин следователь, оставьте меня в покое. А тем временем на флоте – чудовищный бардак. Корабли изношены, люди тоже, воевать никто не хочет. Тебе самой-то, что, понравилось, как наш героический десант расчехвостил марсиан? Даже Задница, и тот сказал: зря воюем, мы ведь ничего не можем предложить Марсу, с точки зрения сепаратистов, Земля полный идейный банкрот, и они скорее подохнут, чем сдадутся.
– Не знаю. – Ива опустила голову и посмотрела на свои босые