мне самому будет неловко, будто я поступаю нечестно.
Сентария, которая уже успела набрать воздуха и приготовить целую кучу возражений, на секунду задумалась и шумно выдохнула, признавая правоту Эгирина.
– Но что же делать? Как ты можешь участвовать в этом году, если ты не закончил школу Манибиона? По идее, тогда у тебя должны были быть двойные экзамены. А ты готовишься к сдаче только земной магии. Без целительства нельзя.
– Я думаю, можно сделать следующее. Я сдам экзамены в Смарагдиусе и как выпускник земной школы пойду участвовать в поединках. Но, учитывая, что у меня два дара, в случае победы наставником для себя я выберу правителя или старейшину Манибиона и тем самым получу возможность изучать целительство.
– А это идея. Так будет даже лучше, – задумчиво проговорил Аметрин. – Можно попробовать поговорить с правителями. Нужно получить их разрешение. Если все удастся, я был бы рад соревноваться именно с тобой.
– Ну да, – ухмыльнулся Эгирин, – у меня же нет хвостика и дурацких шуточек.
– Да нет, дурацкие шуточки у тебя все-таки есть, – захохотал Аметрин.
Довольные друзья хлопнули друг друга по плечам так, что, будь на их месте кто послабее, не устоял бы на ногах.
– Идея, конечно, прекрасная, – тихо сказала Луна. – Только старейшины Манибиона до сих пор нет. Никого не назначили после Празета.
Все притихли и тяжело вздохнули, вспоминая Празета, который совсем немного не дожил до освобождения Драгомира от проклятия Жадеиды. Продолжавший лечить людей несмотря ни на что, он уже был почти седым и готовился в любой момент перейти в мир забвения, приняв на себя муки, на которые обрекало целителей проклятие.
Один из учеников Празета умер, когда его голова полностью побелела, испытав перед смертью все те болезни и ранения, от которых он излечил пациентов. После этого целителям запретили лечить как раньше. Драгомирцы, боясь потерять целителей, стали обращаться за помощью гораздо реже.
Только Празет не слушал никаких запретов и брался за самые тяжелые и сложные ранения, не давая никому приблизиться к пострадавшему. Он готовился умереть на посту. Но судьба распорядилась иначе.
Празет ушел тихо, без мучений, замерзнув во сне, в ту роковую ночь, когда ведьма наслала на Манибион леденящий холод.
Луна долго плакала, узнав о его гибели. Но она понимала, что, если бы Празет не замерз в ту ночь, он все равно не дожил бы до исчезновения проклятия. Останься он в живых, он обязательно бросился бы помогать пострадавшим от оледенения. Попытался бы спасти замерзших насмерть воинов. И тогда мучительная смерть настигла бы его самого.
Значит, нужно было смириться со случившимся и признать, что судьба уберегла Празета от страшных мучений. Из уважения к его памяти место старейшины Манибиона пока пустовало. Но так не могло продолжаться вечно, рано или поздно новый старейшина заступит на свой пост.
Раздумывая об этом, друзья продолжали путь.
2
– Ой! Как мы рады вас видеть!
– А вы знаете,