растянулась база. Перед ним маячил лес, обозначавший границу южной зоны – туда они и направлялись.
Моряк живо встряхнулся ото сна и поспешил за мастером. Не хватало ещё пропустить посвящение!
Долгое время шли молча. Сначала просто быстрым шагом, потом размереннымиперебежками, старательно проверяя тропу на возможное наличие ловушек. Моряк ещё не забыл, как во время прошлого похода летел вверх тормашками, подвешенный невидимой сетью, и как всё тело жгло, будто его хлестали крапивой. Но через какое-то время он все-таки решился произнести:
– Странник, а ведь я непосвящённый… Ну, в том смысле, что я не имею доступа в Эхо.
Странник оглянулся. На секунду в его глазах мелькнуло недоумение, тут же сменившееся обычным непроницаемым выражением лица.
– Непосвящённый, значит, – повторил он. – Что это – ещё одна уловка Совета, чтобы удерживать любопытных подальше от территории Эхо?
Моряк замер на месте. Он ослышался или мастер действительно не знает о посвящённых? И слова его звучали как-то… неуважительно, что ли? Он привык, что о Совете – как о мертвых – говорили или хорошо, или ничего. Но заподозрить Совет в каких-то «уловках»? Такое Моряк и представить себе не мог.
– Ну, что ты застыл, как околдованный? – беспристрастно спросил Странник. – Или опять попал в ловушку?
Прочитать выражение его лица было невозможно, но Моряк был уверен, что Странник смеётся над ним. Мастер отвернулся, не дожидаясь ответа, и споро, с какой-то веселой злобой, зашагал прочь.
– Я просто думал, – начал Моряк, – разве не только посвящённые допускаются в Эхо?
Ему пришлось прибавить ходу, чтобы поравняться с мастером, который успел прилично уйти вперёд.
– Не только, – ответил Странник, едва заметно усмехнувшись. – Просто многие, кто туда попадал, переходили на их сторону. Наверное, поэтому Совет выдумал посвящённых – чтобы вас, впечатлительных, держать поближе.
Моряк лихорадочно соображал. Мысли одна за другой вспыхивали в его сознании, как отсветы от магических заклинаний.
Страннику Моряк верил, как себе. Человек такой силы и смелости не мог не вызывать доверия. Но если верить его словам, то всё, чем жил Моряк последние шесть месяцев, было поставлено под сомнение.
Моряк свято верил в Совет, в это собрание справедливых и мудрых людей, призванных защищать остатки земного населения. В общем, всех, кто выжил после десятилетней ядерной зимы.
Он спал и видел, как становился посвящённым и наконец узнавал причину и цель войны, которая велась на протяжении всей сознательной жизни Моряка.
Он вспомнил, как ребёнком любил проводить время в полном волшебства лесу – благо, тот располагался прямо за его селением. Как помогал отцу пасти многочисленный скот, доверенный им соседскими семьями. Вспомнил, как мирно и сладко было спать под звук дождя, бьющегося в оконное стекло их просторного сельского дома. Вспомнил мать – непременно в цветастом платке, –