впереди «Мерседес» с номером 314 резко затормозил, и Олег, притормаживая рывками, как учили, успел остановить машину, едва не съехав в кювет.
«Первым делом колеса поменяю, – заключил он, – а сейчас, пожалуй, шестьдесят и в правый ряд».
«Не судьба, видать пока, – продолжил размышлять он.
Люба предложила после свадьбы снова в Германию, где так все весело начиналось у нас.
Но дважды в одну реку войти ни у кого не получается. На этот раз ничего веселого в Германии не было. Пропала её жизнерадостность, и пропала навсегда.
Вернувшись, смогли вот купить квартиру в Пушкино. В общем-то, неудачная покупка, дом старый, да цена была на самом пике – теперь она и половины тех денег не стоит.
А дальше… как и не живем вовсе
Катя из головы в последнее время вообще не выходит, да и сон этот странный…
Нет, надо уезжать отсюда, убежать от себя. Выплачу квартиру, продам её и переедем в Латвию, купим дом в Энгуре, на берегу моря.
Стоит не больше пятидесяти тысяч, часть дома можно сдавать и за сезон зарабатывать семь восемь тысяч, что хватит на тихую размеренную жизнь. К тому же мы с Любой были хорошими инженерами, может и работу найдем…»
7.
Звонок мобильного отвлек его от мыслей.
– Олеженька, ты сможешь пораньше приехать сегодня? – голос Любы слегка дрожал.
– Да, я уже в городе, а что случилось?
– Ничего, совсем ничего, – всхлипнула она, – просто приезжай скорее.
Олег знал, что снять тревожное состояние жены проще всего коньяком, или другим крепким алкоголем. Захватив из гаража бутылку Прасковейского коньяка, и быстро закрыв ворота гаража, через пустырь побежал домой.
Он понялся на пятый, последний этаж почти бегом, лифта в их доме постройки начала шестидесятых, конечно же, не было и увидел, что дверь в квартиру была открыта.
Люба, рыдая, стояла в дверях в той же ночной рубашке, что и сегодня утром.
Олег обнял жену, и тут же почти силой втолкнул в квартиру.
– Да что случилось-то, – Олег почти кричал, – что с тобой?
– Не могу я так больше, – голосила Люба, – не могу.
Он открыл бутылку коньяка, налил два стакана и почти залпом выпил один из них.
– На вот, выпей, тебе сразу станет легче.
Люба неуверенно взяла стакан и отпила коньяк, так как будто это было молоко или вода.
Отстранив на секунду бокал в сторону, она удивленно посмотрела на него и поставила на стол.
Но и в этот раз алкоголь оказал желанное действие – истерика внезапно прекратилась.
– Я не могу больше молчать, Олег, – всхлипывая, сказала Люба, – не могу.
Олег сдавил ладонями виски, а большими пальцами рук закрыл уши – он не хотел, не хотел ничего слышать.
– Я не потеряла ребенка, тогда, слышишь? Почти кричала Люба, не потеряла! Я сделал аборт! Я не готова была иметь детей, боялась всего: растолстеть, стать некрасивой, боялась, что ты бросишь меня как Катю…
– Люба,