временная хозяйка очутилась в длинном коридоре, отделанном панелями из почерневшего от времени дерева. По двум его сторонам находилось четыре двери. Осторожно ступая по деревянному полу, который слегка постанывал от каждого шага незваного гостя, Эслинн подошла к первой двери и слегка толкнула ее. Увы, она оказалась запертой на ключ. Следующие две были также закрыты. Раздосадованная этим открытием, постоялица хотела уже вернуться в гостиную, но неведомая сила едва ли не подтолкнула ее к последней комнате. «Сюда! – пронеслось у нее в голове. – Иди сюда! Я здесь!»
Тревожное предчувствие беды, не перестававшее терзать ее с первого момента знакомства с этим домом, нарастало с каждый секундой. Но тем не менее мисс Мур приняла решение довести дело до конца и бесстрашно толкнула дверь. Она, как ни странно, оказалась открытой. Войдя в комнату, оказавшуюся хозяйской спальней, молодая женщина начала неспешно осматривать ее, выхватывая из черноты лучом фонаря то изящную мебель, отделанную цветастым шелком, то туалетный столик, на котором стояла ваза с живыми цветами, то двуспальную кровать с балдахином в цвет мебели, то старинный резной комод, на котором стояли выцветшие фотографии людей в старинных одеждах и красивая шкатулка. Над ним висела какая-то большая картина. Осветив ее фонарем, Эслинн вскрикнула от неожиданности. Увиденный портрет поверг молодую женщину в неописуемый ужас, ибо со стены на нее надменно смотрела, не сводя с гостьи фиалковых глаз, ТА САМАЯ дама из сна. Миссис Мавелла ОʼБрайен…
Глава 8
Глостершир, 1848 год
Баронет Джон Эвелин скончался той же ночью, не приходя в сознание. Все усилия местного врача были напрасны. Ожоги кожи и дыхательных путей оказались гораздо серьезнее, чем показалось на первый взгляд.
– Мне очень жаль, сэр, – складывая вещи в саквояж и беря в руки шляпу, пробормотал доктор. – Его ожоги не совместимы с жизнью. Я сделал все, что мог, в этой ситуации. Но я не Господь!
– Да-да, мы все понимаем, – похлопав его по плечу, отозвался Брендан. – Спасибо, что вы так быстро отозвались на мою просьбу. Идемте, я провожу вас.
– Примите мои самые искренние соболезнования… и предайте слова утешения миссис ОʼБрайен. Какая трагедия… Я надеюсь, что она стоически переносит горе. Если хотите, то я могу прописать капли или настойку. Они помогут ей восстановить нервы и вернуть сон.
– Вам не о чем волноваться. Моя жена, хотя и испытывает душевные муки, спит неплохо. Если что-то понадобится, то я дам вам знать.
Проводив доктора, Брендан поднялся к жене, которая, облачившись в черное платье, сидела подле окна и немигающим взором смотрела в темноту.
– Он будет жить? – не поворачивая головы, поинтересовалась Мавелла у мужа.
– Мне очень жаль… но твой зять умер, дорогая. Ни одно светило в мире не смогло бы ему помочь. Прости за скорбные вести.
– Господи, – женщина закрыла руками лицо. – В моем прекрасном, замечательном, гостеприимном доме два трупа. Какой ужас! Но еще ужаснее то, что две