магнит! Сколько уж раз говорил себе, – все завтра я с ней расстанусь навсегда, но как вечером попью с ней чаю с тортом, как только прикоснусь к ее телу, тут же про все позабываю!
– А может она тебе что-нибудь подмешивает в чай, – предположил Секин.
– Ага, значит, ты думаешь, что она колдунья, – усмехнулся Эскин.
– Да, причем здесь колдунья-то, – вспыхнул Секин, – просто кидает тебе в чай какое-то возбудительное средство.
– Да причем здесь какое-то средство, если я ее люблю, – рассердился Эскин.
– Ну и люби на здоровье, а я-то здесь причем?! – пожал плечами Секин.
– Ты ни причем, – вздохнул Эскин, – просто ума не приложу, как избавиться от ее мужа?!
– Ну, если она хочет иметь двух мужей сразу, то тут ничего уже не попишешь, – с сочувствием взглянул на Эскина Секин, – наверное, очень темпераментная тебе женщина попалась!
– Наверное, – с отчаянием прошептал Эскин и снова заказал пива себе и Секину.
Он уже сожалел о том, что обо всем рассказал Секину. Зная характер Ивана Ивановича Секина, можно было предположить, что скоро об этом будет знать весь факультет.
– А ты никому об этом не расскажешь? – спросил Эскин Секина.
– Да, ну, что ты?! – Секин даже изобразил на своем лице обиду.
– Все же она – женщина с большим характером, она – смелая, благородная и неравнодушная к тому, что происходит вокруг, – задумался Эскин, – просто она жалеет Глеба и не знает, от кого будет ребенок!
– А я тебе все-таки посоветовал бы с ней расстаться, когда она родит ребенка и приведет его тебе домой, ты уже не сможешь ее выгнать!
– Не знаю, не знаю, – опять вздохнул Эскин, и с нескрываемой завистью поглядел на Ивана Ивановича Секина как на беззаботного гуляку.
– А я недавно к себе на квартиру одно юное создание привел, – похвастался Секин, – такая красивая девочка, волосики золотистые, глаза голубые, и знаешь, так страшно робела передо мной и смущалась, особенно, когда я помогал ей снять платье. Зато в постели с ней я вел себя как настоящий джентльмен, опекал, заботился, прочитал ей целую лекцию о противозачаточных средствах!
– И ты в нее влюбился? – спросил Эскин.
– О Боже, нет! – вздохнул Секин. – Ни один страстный поцелуй, ни одна постельная баталия не сводит меня с ума, отчего моя голова остается абсолютно трезвой!
– Наверное, ты несчастный человек, – улыбнулся с жалостью Эскин.
– Наоборот! Счастливый! – усмехнулся в ответ Секин.
Неожиданно Эскин расплакался.
– Ты чего?! – удивился Секин.
– Девчонку ту жалко, – признался Эскин.
– Ты лучше себя пожалей! – презрительно улыбнулся Секин.
Эскин напряженно молчал и с тихой ненавистью вглядывался в зрачки Ивана Ивановича Секина.
– Ты хочешь сказать, что твоя Соня, живущая с тобой и с Глебом лучше меня?! – с жадным любопытством поглядел Секин на Эскина.
– Лучше! –