протянула пакет.
– Это так, к чаю.
– Неожиданно… – признался хозяин замка, принимая гостинец. – И так приятно. Прямо-таки очень приятно…
Достал из пакета герметичные упаковки с кровью, начал изучать маркировку.
– Не знала, что вы любите, – пояснила она. – Взяла разной. Свежая, утренняя.
– И даже четвертая отрицательная? Право, вы меня балуете!
– Это – компенсация.
– Компенсация?
– За ненанесенные телесные повреждения. И прошлые, и будущие. Я могу разойтись, если вино действительно такое, как было обещано.
– Я начинаю привыкать к вашему чувству юмора. Прошу, пройдемте.
– У вас принято разуваться?
– Что вы, что вы! Нельзя нарушать композицию этого вашего… наряда.
– И то верно!
Граф… ну, будем считать, что граф, (хотя он мог быть и бароном каким-нибудь, и, не дай бог, герцогом) повел гостью по длинному холлу, сплошь по стенам увешанному старинными портретами и газетными вырезками сомнительного содержания. Никодима не торопилась, спокойно разглядывала все, что считала нужным рассмотреть. Хозяин замка несколько раз останавливался, ожидая. Было заметно, что поведение гостьи одновременно и забавляет, и раздражает его. Но забавляет все же больше.
Наконец холл закончился, и они оказались в просторной зале.
– Здесь нет окон, – заметила Никодима.
– Традиция, – пояснил Олеф.
Они сели за длинный стол: Олеф во главе стола, Никодиме было предложено место сбоку, в метре от хозяина замка.
Помимо стола в комнате… нет, это все-таки не комната – зала, в зале находился рояль (так, в углу – не сразу и заметишь); великолепный камин, над которым вместо картины висела театральная афиша. Возле камина стояло два добротных старинных кресла. Там, где по всем правилам должны были быть окна – возвышались узкие длинные витражи с подсветкой, но все же было очевидно, что это только имитации.
Несколько книжных шкафов завершали композицию.
Стол был накрыт скатертью вишневого цвета. Посуда, фужеры, столовые приборы… еды не было.
– Накрыто на двоих? – спросила Никодима.
– Мы же планируем ужин.
– Разве вампиры нуждаются в еде?
– Нет. Но мы можем принимать пищу.
– Ясно-понятно… – Никодима огляделась.
– Что-то не так? – спросил он.
– Все отлично. Кроме того, что я опоздала почти на полчаса, а еды на столе нет. Меня не ждали?
Вместо ответа Олеф громко позвал:
– Рустаф!
Торопливо вошел человек средних лет, одетый вполне современно.
– Что у нас с ужином?
– Все готово! Буквально пара минут, – заверил он, отвесил легкий поклон и удалился.
– Буквально пара минут, – повторил Олеф.
– Они ведь начали готовить, только когда я пришла, верно?
– Ничего-то от вас не скроешь, – усмехнулся он.
Никодима пожала плечами.
– У меня два предложения, – сказала она.
– Слушаю.
– Первое: