леди впорхнула в наш круг и спряталась за Эдом.
– Ну вот, – сказал Эд, старательно придавая голосу будничный оттенок. – Я ведь говорил тебе, что все будет хорошо. Я всегда знаю, что говорю! – И потрепал девушку по щеке.
Тенгиз, отыгрываясь за леди, грубо схватил Мэд за руку:
– Пшла, говорю!
Я несильно ударил его в плечо.
– Оставь ее!
Тенгиз раскрыл рот. Его авторитет стремительно падал. Оказывается, ему можно было перечить, и этому открытию террорист, похоже, удивился больше, чем я. Какое-то мгновение он стоял ошеломленный собственной беспомощностью.
– Еще один защитник! Я тебя урою, – не совсем уверенно пригрозил Тенгиз, но ничего не предпринял.
Я навалился на него, оттеснил на полшага. Мэд оказалась за мной. Тенгиз шевелил пухлыми губами, сдвигал к переносице неопрятные, разросшиеся кустами брови, утробно рычал, и все же пятился к двери, не в силах противостоять мне. Мы не сводили друг с друга глаз. В его крупных карих зрачках я видел две пешки. Отраженные, мои лица казались выпуклыми, дебильными и вовсе не страшными, но на Тенгиза моя физиономия произвела впечатление. Он отступил еще на шаг, медленно поднимая автомат до уровня груди.
– Урою, обанный бабай, – ослабевшим голосом повторил Тенгиз, как вдруг Бэл, стоящий на платформе, оттолкнул Тенгиза в сторону и пудовым кулаком двинул мне в плечо. Сбитый ударом, я повалился на Мэд, с опозданием понимая, что поступил слишком опрометчиво, когда начал наезжать на Тенгиза. Вдогон пошел приклад автомата, от которого я, к счастью, успел увернуться, но поскользнулся на обледенелом полу и сильно припечатался носом об оконное стекло.
Я тряс головой, как сумку с бутылками, которую нечаянно уронили на асфальт, а потом подняли. Темные и густые капли щекотали ноздри, срывались вниз и бомбили руки, которыми я опирался в пол. В голове гудело, и я едва расслышал чьи-то голоса:
– … платком ноздри закройте…
– … а снегом на переносицу, холод остановит…
– … как много крови!..
Я поднял голову и увидел прямо перед собой ноги в салатовом комбинезоне. Глянул еще выше. Юная леди с нескрываемым отвращением смотрела на мой нос.
– Вставайте, вставайте! – приговаривал за моей спиной Дима Власов, хватал меня за свитер на спине и тянул вверх. – Эх, как вам досталось! Возьмите носовой платок.
– Ужасные правила игры! – снова изрек нечто многозначительное, со скрытым смыслом Эд. – У вас кровотечение. Не надо было перечить этим… нелюдям!
Я привстал и сел на скамейку, где только что сидела Мэд. До меня не сразу дошло, что девушки в вагоне нет.
– Где она? Где Илона? – спросил я, прижимая платок Власова к носу и сморкаясь кровью.
– Увели, – ответила Ирэн.
В вагоне, не считая меня, осталось четверо: чета Власовых и Эд с подругой.
7
Вагон дрогнул и с нарастающей скоростью заскользил вниз. В первое мгновение никто из нас не понял, что произошло. Серая стена станции и угловатая скоба платформы вдруг стали отдаляться, постепенно растворяясь в белой мгле. Мы