когда учительница увлечённо выписывала на доске доказательство теоремы. Или звук перфоратора, который работал для нас будильником каждое субботнее утро… Но страшнее всего была «серенада» Витьки из соседнего подъезда, который решил таким образом признаться мне в любви.
Так вот, звон, который заполонил подвал, был в разы ужаснее всех вышеперечисленных кошмаров вместе взятых. Будто внутри рыцаря зазвучал оркестр, причём каждый инструмент играл свою мелодию… И это передавалось через усилитель, а мы стояли как раз у огромной колонки.
Я испуганно оглянулась на девочку, но Анита, прижав ладошки к ушам, весело хохотала. Вальдемар же вжался в пол и изобразил кошачий обморок. Когда стало тихо, я, мотая головой, попыталась справиться с временной глухотой и громко спросила:
– Что это было?
– Поющий металл, – с энтузиазмом пояснила девочка и обвела рукой ряд рыцарей. – Он шумный, зато его много!
– Боюсь, мои барабанные перепонки не выдержат разборки и одного комплекта доспехов, – проворчала я.
– А я предупреждал, – приоткрыв один глаз, проворчал кот.
– Если это можно так назвать, – уже приходя в себя, хмыкнула я и поинтересовалась: – Если ты знал, что всё так будет, зачем увязался за нами? Остался бы наверху с Януарием…
– И пропустил бы самое интересное? – перебив меня, возмутилось животное. – Ни за что! Видела бы ты своё лицо! Ну что, не передумала делать ящик для Офигейро?
Рыцарь, который ждал моей команды, чтобы продолжить экзекуцию, быстро обернулся. Я всем сердцем ощутила его панику. И помотала головой.
– Нет, не передумала.
Но когда граф радостно занёс свой топор, остановила:
– Погоди.
Приблизилась к одному из рыцарей и, подхватив с пола камешек, простучала кирасе знакомую с детства мелодию. Как ни странно, шума не возникло, а звук, который издавали доспехи, поразил объёмом и был приятен на слух.
«Это же магический мир, – увещевала я себя. – И если уж кот болтлив, как говорящий попугай, то и железо может петь. И главное – слушать».
Набрав в грудь побольше воздуха, я выпалила:
– Уважаемый металл, прошу не мешать нам неприятными звуками. Мы ломаем эти доспехи не потому, что собираемся выбросить их на свалку, а хотим создать новые красивые вещи. И они не будут пылиться в подвалах! Неужели вам самому не хочется быть на свету и играть красивые мелодии для жителей этого чудесного замка?
Замолчав, я задержала дыхание. Переживала, что девочка решит, что «мама» не в себе. Ещё ждала ехидных замечаний от кота, но никто и слова не сказал. Тогда я обернулась к Офигейро и махнула:
– Дубль два!.. То есть приступай.
Граф замахнулся огромным топором и обрушил его на доспехи. Скрежет, который издал поющий металл, можно было назвать тихим. Кажется, моя тирада сработала!
– А ты ничего, неприкаянная душа! – восхитился кот. – Находчивая!
– Помни об этом, когда без спроса будешь таскать вареники, – шутливо погрозила ему пальцем. – Найду в любом закутке замка!
– Подумаешь,