Никто тебя не осудит.
– Ты давно понял, что ты – просто дух? – спросил меня Макс, подбежав поближе. – Какого дьявола мы все тут делаем? Почему мы боремся за жизнь, ведь на самом деле все давно кончено?
– Послушай, не знаю, как тебе даже объяснить, – говорил я, тяжело дыша. – Ты помнишь, откуда ты? Из какой эпохи?
– Не-а.
– Я просто не навсегда умер, Макс. Не знаю, как ты, – продолжил я мысль. – Может, ты тоже, но вероятность того, что мы оба из Квантума, невелика. Почти ничтожна.
– Что значит, не навсегда умер? – переспросил Макс, смешливо нахмурившись.
– Меня воскресят. В моем обществе, в Квантуме, право на вечную жизнь каждого гражданина стало основой режима. Ткани, органы, конечности: всё подлежит восстановлению, причем процесс очень быстрый. Просто в загробном мире для времени закон не писан.
– Может, ты просто с ума сошел, и этот твой Квантум, – говорил Макс, борясь с одышкой, – очередное безумное место вроде этого! Здесь же все взаправду! Тело устает, мы воняем, умираем!
– Ага, и ползающие по стенам оборотни тоже взаправду.
– Звучит не безумнее, чем общество бессмертных. А если мне умереть здесь? Может быть, я тогда выберусь в лучший мир?
– Я не пробовал, но лучше не экспериментировать. Некоторые из наших – тех, кто специально умирает… – тут Макс усмехнулся снова, а мое дыхание сбилось окончательно, – …ф-у-у-у-х, в общем, кое-кто из моих знакомых переносил такой опыт. Ничего хорошего. По их словам, смерть за чертой ведет к еще большему забвению. Хотя, повторюсь, я не проверял лично.
– Представим, что я тебе поверил, – сказал Макс. – И что, есть какой-то смысл того, что мы делаем? Если умереть – не выход, что тогда?
– Энергия. Нам нужна энергия, сила. Ее очень сложно обрести, но, если получится, ты сможешь делать немыслимые вещи. То, что никогда бы не смог в материальном мире. Извини, я больше не… не могу говорить. Дыхалка сдохла.
– Да, нам бы сейчас не помешала эта твоя энергия, – сказал Макс, вытирая струи пота, бегущие со лба.
Мимо меня промелькнул силуэт Сэта, который до этого бежал впереди, а теперь стоял столбом, будто вкопанный. Со всех сторон из зарослей раздался рык, я даже не успел испугаться, как начался очередной этап охоты. Хватая разбегавшихся людей, оборотни даже не утаскивали их в лес, а душили прямо на дороге. Грянул гром выстрелов, в царящем кругом безумии я старался целиться как можно лучше и беречь патроны. «Ну и приключение ты мне устроила, Сильвия! – кричал я, обезумев. – Рекомбинация! Ну же! Вытащите меня отсюда, это уже слишком! Это было слишком еще с самого начала!» Я крепко зажмурился. Очередной мохнатый зверь пронесся совсем близко. Я перестал дышать. Зверь не тронул, его рычащее дыхание удалялось. Я открыл глаза. Неповоротливые на первый взгляд груды мышц, скаля зубастые челюсти, появлялись и исчезали. Я строчил из автомата, уже не целясь. Крутился на месте, словно вооруженная балерина. Звук автомобильного двигателя казался галлюцинацией,