и Алан не оставили мне права выбора. Скажем честно, я сама себе не оставила такого права. Но любимые папочки усугубили ситуацию до самой крайней точки. Точки моего кипения.
Надо же было переспать именно с тем мужиком, которому Алан решил поручить доставку моего туловища до Алтая. Как будто мне восемь, и я не умею водить машину, читать по-русски, вести себя прилично.
Ладно, с последним у меня всегда были проблемы. Хромосома Стернов, которая отвечает за авантюризм, досталась и мне. Ее доминантным носителем был Марк. И хотя я не являлась его дочерью физиологически, но та самая дурь просочилась через родство с Аланом. С самого детства я старалась быть хорошей на фоне своего придурочного братца. Клим познавал мир через хаос и разрушение. Мне нравилось быть его антиподом, но в душе я ужасно завидовала свободе чудить и вытворять.
Перебесись я в пубертате, не полезла бы на крышу, чтобы написать на вертолётной площадке «Фейк». Не помчалась бы в наш дом, чтобы избавиться от комбинезона, не переспала бы с Костей и не охренела бы, встретив его через день в Лос-Анджелесе.
Мне точно не зашла бы идея Алана о телохранителе. Меня бы раздражало неведение по части маршрута. Я точно не оценила бы ультиматум отцов. Летишь с Костей – и точка.
Зато во мне бы осталось немного уважения и милосердия к самому бодигарду.
Сама во всем виновата, знаю. Сама поперлась на крышу, сама приехала в коттедж, сама залезла в его постель, сама кончала, как пулемет.
Все сама. Самолично я сейчас хотела и придушить Костю, который невозмутимо ехал рядом со мной в такси и смотрел вперед в одну точку. Не двигался, не говорил, не дышал. Чертов терминатор из будущего.
Такого задушить не так просто. Наверное, мне не удастся даже обхватить руками его шею.
Попыталась вспомнить, как держалась за его шею, и не смогла. Вот за плечи точно держалась. Они здоровые. Да и шея мощная.
Черт! Не стоит вспоминать все его здоровые органы.
Хватит того, что у меня до сих пор приятно саднило между ног после марафона безудержного секса.
Провести с ним рядом несколько дней будет невыносимо. Я обязана избавиться от почетного караула чем раньше, тем лучше.
– Сколько? – спросила я, решив не тратить время и нервы даром.
– Еще нет восьми. Успеваем, не переживай, – ответил Костя, моментально превращаясь в почти нормального человека.
– Я не про время.
– А про что?
Он повернул голову, взглянул с интересом впервые с тех пор, как узнал моё настоящее имя и про двух отцов.
– Сколько они тебе заплатили?
Костя расплылся в улыбке, которой позавидовал бы чеширский котяра из волшебного леса.
Блин, неужели так много?
– Военная тайна, – ответил мой охранник.
– Сколько, Костя?
– Если скажу, мне придется тебя убить, – проговорил он, не прекращая улыбаться.
– Десять тысяч? Двадцать?
– Алексия, не гадай.
– Я дам больше в любом случае.
– За что?
Он вроде бы поддерживал разговор,