Костя поправил манжет рубашки и проговорил:
– Не стоит пытаться избавиться от меня, Алексия. Я буду действовать согласно инструкциям, которые мне передал Алан. Только так.
– Со мной лучше договориться, – попыталась пригрозить я.
– Со мной тоже. Я все знаю о тебе…
– Ты ни черта не знаешь, Костя! – вскрикнула я, окончательно теряя терпение.
Охранник-скала неожиданно согласился, не теряя спокойствия.
– Окей. Возможно, я не все о тебе знаю, но владею исчерпывающей информацией. Характер, привычки, образование, номер паспорта: русского и заграна, – он хитро прищурился и добавил. – Количество родинок на попке и несколько особенно чувствительных мест.
Я бы вцепилась ему в лицо, но при таксисте пришлось отказать себе в этом удовольствии. Пыхтя, как паровоз, я сжала кулаки и уговаривала себя.
Убью козла позже. А лучше удеру. Вот приземлимся в Париже, посмотрим, как он запоет. Но до Парижа я точно сотру ухмылочку с его рожи. Будь проклят день, когда я залезла в постель к этому засранцу.
До аэропорта мы ехали молча. Костя не переставал улыбаться. Я не переставала представлять его в синяках и крови. Но как в плохом телевизоре мои садистские фантазии мелькали и пропадали. Их вытесняли мысли о крепком теле и горячих губах на моей коже. Я мечтала, как буду бить его по губам, стараясь стереть ухмылку, но потом сразу целовала, кусала и сдирала одежду.
Стараясь вернуть злость обратно, я снова сжимала кулаки и представляла…
– Приехали, Алексия. Выходим, – сообщил Костя.
Я вздрогнула, посмотрела в окно. Оказывается, машина стояла на парковке аэропорта.
Костя первый покинул салон и собирался достать вещи, но его опередил водитель. Мой охранник качнулся на пятках и вместо багажника открыл мою дверь, подал руку.
Я взглянула на него снизу, как бы спрашивая: «Серьезно?».
Он не реагировал, сохраняя непроницаемое выражение и не убирая руку. Можно было бы поступить совсем по-детски глупо и выйти с другой стороны, но я не стала. Вложив свои пальцы в его огромную лапищу, я сразу ощутила приятное тепло, которое буквально через мгновение превратилось в череду видений.
Его рука на моей груди. Большая, но нежная. Пальцы сдавливают соски, зубами прикусывает мочку уха, что-то шепчет горячее и пошлое. Я прижимаюсь спиной к его груди, обожая чувствовать себя маленькой и хрупкой, как за каменной стеной, в его объятиях.
– Алексия, – холодный тон вернул меня из обжигающего ада. – Все в порядке?
Нет.
– Да, – соврала я.
– Я отпускаю машину.
– Конечно.
– Ты держишь мою руку. Если это необходимо… – начал Костя.
Я тут же выдрала свою ладонь из его, стараясь унять неровное дыхание.
– Нет такой необходимости, – быстро отказалась я.
– Что ж, тогда пойдем.
Он взял наши чемоданы и покатил в сторону входа. Я потопала за ним, пытаясь прийти в себя. Получалось скверно. Сил хватало только поспевать за Костей. Он широко шагал к стойке регистрации. Я почти бежала, но не жаловалась.
Пока мы мчались, я решила, что