Панталоны были крайне облегающими, и Алесандра, как ни отводила глаза, не могла не отметить выступающие мышцы его бедер.
Пока они ехали в оперу, Колин, казалось, был занят собственными мыслями. Алесандра сидела напротив него в тесном экипаже, скромно сложив руки. Она забилась в уголок, дав место его ногам. В темноте его размеры были гораздо более пугающими. И молчание тоже.
– Не думал, что вы с принцем-регентом друзья, – заметил Колин.
– Он вовсе мне не друг. Я с ним познакомилась только сегодня.
– Фланнеган сказал, что вы произвели на принца впечатление.
Алесандра покачала головой:
– На него произвела впечатление не я, а то, кто я.
– А именно?
Алесандра тихонько вздохнула, прежде чем ответить.
– Это был официальный визит, Колин. Принц-регент нанес его, потому что я принцесса. Он не был знаком со мною лично. Теперь вы понимаете?
Колин кивнул.
– Общество примет вас в свои объятия из-за вашего титула, Алесандра. Я рад видеть, что мелочность, которая может возникнуть в дружеских отношениях, задевает вас. Это говорит о вашем зрелом уме.
– О зрелом уме? Нет, это говорит о моем цинизме.
Колин улыбнулся:
– И об этом тоже.
Несколько минут прошли в молчании. Затем Колин заговорил снова:
– Он вам понравился?
– Кто?
– Разумеется, принц!
– Я недостаточно его знаю, чтобы составить мнение.
– Не увиливайте от ответа, Алесандра. Скажите мне правду.
– Я обязана быть по-светски любезной, – ответила она. – Но дам вам прямой ответ. Нет, он мне не особенно понравился. Вы теперь довольны?
– Да. Ваш ответ говорит о том, что вы неплохо разбираетесь в людях.
– Возможно, у принца доброе сердце, – заметила Алесандра, чувствуя себя виноватой, поскольку созналась, что принц не вызвал в ней расположения.
– Вовсе нет!
– А вы-то почему его недолюбливаете?
– Он нарушил слово – обещание, данное моему компаньону, – объяснил Колин. – К принцу-регенту попало большое состояние, принадлежавшее жене Натана Саре, и некоторое время спустя он решил оставить его себе. Это было бесчестно.
– Какой позор! – согласилась Алесандра.
– А вам почему он не понравился?
– Он мне показался… несколько самовлюбленным, – призналась девушка.
Колин хмыкнул.
– Он полон… – Колин заставил себя замолчать, чтобы у него не выскользнуло грубое слово, о котором он подумал, и заменил его другим, – …уксуса.
У здания Королевской оперы экипаж резко остановился. Алесандра поправила белые перчатки, не сводя глаз с Колина.
– Я бы никогда не позволила ему переступить порог вашего дома, если бы знала, как он поступил с вашим компаньоном. Я должна извиниться перед вами, Колин. Ваш дом – ваша крепость, куда приглашаются только друзья.
– И вы бы отказали ему?
Алесандра кивнула. Он улыбнулся ей.