горьковатый запах жженой резины, перегревающейся при торможении.
Корабль нервничал – тормозить он не любил. Найла чувствовала его страх через штурвал.
– Позови отравителя, – обратилась она к Саргану.
– Он-то тебе зачем?
Найла сделала вид, что не слышит. Слишком много мыслей крутилось у нее в голове.
– Прикажу ему забинтовать корабль, – наконец сдалась она. – Сиракк слишком нервничает, а склон будет все круче. Не хочу, чтобы он… она поранилась.
Металл содрогнулся и застонал.
– Чем?
Найла посмотрела на офицера:
– Камнями, чем еще?!
– Нет, я спрашиваю, чем бинтовать?
– Парусами. Их хватит, чтобы полностью закрыть корпус и не показывать, каким… какой стала Сиракк. По крайней мере, пока мы не выберемся из Ашавара.
– Ты боишься засады?
Найла пожала плечами.
Изнасилование – вот чего она боялась, но вслух спросила только:
– Так ведь уже случалось раньше, разве нет?
Сарган выбросил окурок за борт.
– Скорее всего.
Найла с удовольствием промочила бы горло, но хотела держать под контролем каменный коридор перед килем корабля. Вот она – Великая низменность Ашавара, и единственный путь туда идет через ущелье. Спуск продлится по крайней мере часов пять, а потом – свободный проход с торчащими кое-где скалами, миль на шестьдесят пять, не меньше. И все время немного в гору.
– Может, я преувеличиваю, но мне кажется, что Сиракк напугана тем, что с ней происходит. Да и дорога уж больно неспокойная. Вот я и хочу ее забинтовать, чтобы она лишний раз не волновалась.
Пахнет. Пряностями. Едой. Отбросами.
Ясир закрыл глаза, вдохнул приторный воздух и облизал губы. Когда он ел в последний раз?
Мальчик сидел на коленях, скрючившись под тележкой продавца цыплят. Вот то, что ему нужно, – совсем близко, всего в нескольких шагах.
Вокруг – десятки прилавков, облезлые вьючные животные, странные драндулеты со скрипящими при каждом повороте цепи колесами. Мостовая – словно шахматная доска, плод больного воображения, покрыта вонючими лужами и циновками, заваленными товаром. Повсюду мешки со специями, корзины со свежими фруктами (гранаты, световишня, персики, мангоцитрусы…), неприглядные на вид куски рыбы, облепленные мухами, склянки всех форм и размеров с огромными волосатыми пауками, розовыми жуками, сколопендрами и жирными голубыми скорпионами. В некоторых банках и сосудах побольше – прозрачные силуэты из дыма. Как мертвые облака.
Но Ясира интересовали вовсе не Внутренние и не насекомые, вкус которых был ему хорошо знаком.
Топот, вопли, брань. Мальчишки-посыльные перекрикиваются с разных сторон улицы. Лавочники дерут глотки, зазывая покупателей и отгоняя мух хлыстом.
Уличные торговцы. Продавцы жареного мяса. Шашлычники.
Тощие бродячие собаки, такие же недоверчивые, как Внутренние. Ничейные козы и курицы. Осторожные кошки.
Люди