главные роли, хотя я не очень высокая и совсем не красавица.
К нам в театр часто приходят красивые девочки, они хотят сниматься в кино и думают, что, может быть, их здесь заметят. У нас на самом деле иногда кого-то берут в кино на маленькие роли или в массовку. Два года назад меня пригласили на пробы на большую хорошую роль в комедийном сериале, где летом надо было уезжать на целых два месяца на море, и я пробы прошла. А съемки начинались во время Великого поста. И мама не разрешила на них пойти. Потому что пост – это пост, а не суета и не кривлянье перед камерой. В театре – занятия, а съемки – пустое и тщеславное.
Почему всё самое плохое происходит со мной во время постов? Потому что я пощусь и молюсь неискренне, так считает мама.
Наутро мама разбудила меня в половине седьмого, потому что надо было идти на службу.
– Мам, первая математика…
– И что?
Я видела, что мама встала в довольно хорошем расположении духа, напевает, быстро готовит разные завтраки одновременно и нам, и папе с Вовой, хотя обычно они сами варят и жарят себе «скоромную» пищу. А сейчас мама заворачивала себе и мне с собой хлеб и мыла яблоки и одновременно ловко взбивала яйца с молоком, чтобы папа с Вовой могли пожарить себе необыкновенно вкусный хлеб с золотистой корочкой, намазать его мягким белым сыром… Эх! Мне яйца и сыр нельзя, сегодня пятница… Но зато до среды можно есть сколько хочешь. Пока не наступит декабрь. Это самое сложное время, когда холодно, и всё время хочется есть, а ничего вкусного нельзя. Можно в некоторые дни рыбу, но хорошая рыба – дорогая, а плохая – невкусная.
– Мам, у нас очень сложная тема…
– Ну ты же не собираешься становиться ученым? Зачем тебе математика?
– Я люблю математику.
– Больше Бога? – усмехнулась мама.
– Нет…
– Тогда о чем речь?
– Я не хочу получать двойки.
– И не получай! – Мама попробовала взбитое яйцо и сплюнула в раковину. – Так, соли в самый раз. Не получай. Учись. Но службу пропускать мы не можем. – Мама ловко обмакнула хлеб в яйцо и положила ломтик в шипящее масло на сковородку. – Ты что? Помнишь, какой праздник? Забыла?
– Нет.
– Какой?
– Покров.
– Ну всё, пей горячую воду и одевайся. Ты же копаться долго будешь. И не стой здесь, нюхаешь, только искушаешь себя. Зачем? Хлеб и яблоко бери, про математику забудь. Никто еще лучше от математики не стал.
Я кивнула. А смысл спорить? Мама всё равно будет права. Чем больше спорить, тем яростнее она будет отстаивать свою правду и тем больше мне попадет – проходили уже.
– Тань, Ирка хочет приехать… Написа́ла… Что-то я не видел… Неделю назад еще писала…
Мама вскинула брови. У нее это так отлично получается – р-раз, и брови резко взлетают. Мамин лоб становится похожим на гармошку, рот сжимается в крохотную упрямую точку, глаза, наоборот, становятся огромными и грозными, над ними – брови ёршиком, и ни слова такой маме