время в другую страну. Например в Америку. Конечно, ему непонятна та страна, он привык жить в мире порядка и жёсткой дисциплины, но глоток свободы ему бы не помешал – так он думал.
Поднимаясь на второй этаж, Феликс услышал демонстративное покашливание позади себя. Закатив глаза и цокнув, парень повернулся и посмотрел в глаза отцу. В такие же карие, почти чёрные глаза, как и у него самого.
– Почему я должен искать тебя по всему дому? Пройдём в мой кабинет.
«Никакого приветствия, вопроса «как дела». Просто пошёл я куда подальше».
Когда Феликс входит в кабинет своего отца, он очень надеется, что в старости не будет таким же дотошным пижоном. Все вещи, что его окружали, были очень дорогими, но очень безвкусными. Отец будто бы пытался показать своё богатство, своё превосходство, какое-то могущество, но чувство стиля где-то споткнулось по дороге, да там и осталось. Больше всего отец любит антикварные вещи, которые даже пахнут прошлым веком. Особенно часы. Феликс воспринимал это как очередную метафору: что-то про ускользающее время. Хотя метафора могла быть и подешевле.
– Прости, отец, сегодня был тяжёлый день, хотел сразу пойти в комнату и немного передохнуть.
– Чем же ты занимался на учёбе, что настолько устал? – мужчина сел за длинный, из красного камня, стол и опустил подбородок на сложенные руки.
– Ничего такого. Просто на тренировке было много игр, наш тренер будто сошёл с ума. Готовимся к соревнованиям.
– Надеюсь, ты показываешь достойные результаты? – спросил он.
– Да… – вяло ответил Марсо. – Скажи, неужели так важно, чтобы и в баскетболе я был лучшим?
– Это так или иначе спорт. А в спорте ты обязан быть лучше. Я хотел быть баскетболистом, когда был молод, так что не удивлён, что ты избрал именно этот вид спорта.
– Серьезно?! – выкрикнул, забывшись, Феликс. Его удивило, что отец никогда раньше не рассказывал об этом, он вдруг понял, что отец вообще мало что рассказывал о своей юности. – Ты хотел быть баскетболистом?! Вот это да! А мама знала?
– Да, хотел, – ответил отец, проигнорировав последний вопрос, и холодно посмотрел на сына. – Но из-за травмы ничего не вышло. Так что не подведи меня, сын. Сделай то, чего не смог сделать я.
Хорошее настроение пропало так же внезапно, как и появилось. Феликс сначала неотрывно смотрел на сидящего напротив человека, а потом разочарованно отвёл взгляд.
«Ну да, как же иначе».
Внезапная надежда на первый искренний разговор с отцом улетучилась. Марсо почувствовал себя глупо из-за неё и уже пожалел, что вообще дал возможность ей появиться. Настолько бестолково он давно себя не ощущал.
– Я тебя определённо понял, отец. Могу идти?
– Конечно. Упорно занимайся, – напутствовал вслед отец с каким-то ледяным восторгом, что сын наконец становится похожим на него.
Феликс кивнул и вышел из кабинета, стараясь не хлопнуть дверью. Это полуистерическое состояние было ему несвойственно. Он глубоко вздохнул и выдохнул,