прошёлся взглядом по сидящим поодаль и остановил взор на мисс Андерсон, девушке невысокого роста, без физических нарушений, как у многих:
– Ингрид! Как ты провела эту неделю? Расскажи о своих фобиях9. Приступы гнева были?
Молодая девушка засуетилась, сидя на стуле. Было очевидно, что сверхнастороженность заставляла её чрезвычайно остро реагировать на все происходящее.
– Давай, попробуй, – промолвил Ингрид доктор Блант.
Мисс Андерсон, как и многие другие члены группы, была тёмной лошадкой. Она не торопилась поведать всем о своих проблемах, вызвавших у неё эмоциональный и психический диссонанс. Желание хранить в тайне причины её раздражительности и гнева было непоколебимо. Всякий раз, доктор Блант пытался вывести её на разговор, временами, даже провоцируя Ингрид острыми комментариями в её адрес, но, на удивление самого врача, она не поддавалась и держала себя в руках, неизменно держа язык за зубами.
Ожидание реплики от мисс Андерсон продлилось недолго. Внимание доктора перекочевало на сидящих от него по правую руку. Пройдя взглядом по присутствующим, доктор Блант остановил свой выбор на Кэролайн.
– Мисс Хант! Прошу вас!
– Пожалуй, я воздержусь, док.
– Ну что же, настаивать не стану. Разве что, скажите, какое чувство одолевает вас прямо сейчас?
Хант замешкалась, выискивая правильный ответ. Наконец, она ответила:
– Сожаление.
«Сожаление» – первое, что пришлось на ум Кэролайн. Ей вспомнился тот злополучный велосипед, на котором она ехала. Она сожалела о том, что приобрела его, о том, что решила в тот день проехаться на нём. Она сожалела, что жизнь пустила её по тернистому пути, обрекая быть калекой всю оставшуюся жизнь.
– Благодарю, мисс Хант! Негусто. Но хоть что-то. – И следом внимание доктора перекочевало на парня в клетчатой рубашке и в кепке, одетой козырьком назад.
– Мистер Клемент! Прошу вас! В прошлый раз у вас здорово получилось, – приободрил доктор.
Зал дружно поприветствовал: «Давай, Эдди!»
Взгляды Хадсон и Хант снова пересеклись.
Молодой Эдвард Клемент определённо был настроен на откровения. Получив поощрительную похвалу от доктора Бланта в прошлый раз, он готов был с уверенностью выступить со своим монологом и на этом собрании.
Придя впервые на собрание около двух месяцев назад, он был замечен как фигура, несущая отрицательный заряд энергии. Угрюмое выражение его лица вкупе с его плотным телосложением и отсутствием шеи создало у всех впечатление, как о некоем маньяке-мяснике. Крылья его ноздрей были постоянно напряжены. Многие тогда задавались вопросом «А не ошибся ли он группой?». Хоть доктор Блант и пытался затрагивать и «лечить» резкие вспышки гнева, тем не менее, профиль группы был заточен для лиц, кто плотно увяз в трясине депрессивных эмоций. Однако, спустя буквально пару сеансов, группа увидела