скрипел, но ехал вполне сносно. Виски зудели. Голова начинала болеть от передозировки информацией. От мыслей этих пройдох хотелось как можно скорее отмыться. Они давно переубивали бы друг друга, но вместе бухать всё же веселее.
Толпа на площади становилась плотнее. Я наблюдал десятки судеб, аккуратно складывая в свою библиотеку их тайны, надежды, желания. Передача архива происходит, когда ты засыпаешь на три года. Всё это складывается куда-то в целях зафиксировать историю такой, как она выглядит со стороны. События не редактируются, они просто складываются в файл и хранятся. Кому это нужно, я не знаю. Но система работает, и ей много тысяч лет.
Велопрогулка завершилась полным провалом. На середине пути велосипед объявил, что мы прибыли, оставив за собой на дороге след из ржавых деталей. К финишу я добирался на машине спецтранса, где меня напоили чаем и выдали одеяло.
– Отец, твоему металлолому конец! Кто на нём не убился, тот молодец! – пошутил волонтёр, подбирающий вдоль трассы таких, как я, потерпевших.
У парня в голове были планы закончить с работой и скорее ехать домой, его ждала жена с новорождённым сыном. Ещё мысли: «Нужны деньги, скоро платёж по кредиту». И рефреном в его раздумьях стучало одно слово: «кран». Я спросил, что за кран.
– Я что, вслух сказал это?
– Ага, – кивнул я.
– У нас кран на кухне сломался, не могу починить. Жена сказала без нового не возвращаться. А мне некогда, понимаешь?
Парень довёз меня до складского комплекса, куда меня пригласил Мишкач. Тот был рад меня видеть и не откладывая познакомил с Василичем, хмурым мужичком лет шестидесяти пяти, подрабатывавшим в охране на пенсии. Василич почти всё время смотрел новостные каналы по маленькому телевизору, уютно расположившемуся в углу комнатушки охранников. Мишкач уезжал каждый вечер, и мы с Василичем оставались сторожить въезд в комплекс.
Днём я бродил по городу.
Моя удача подкидывала мне промысел. Пару дней назад я схватил зазевавшегося пса, на которого мчался автомобиль, тем самым продлив собаке жизнь. Хозяйка листала страницы в смартфоне, просматривая сообщения через затемнённые стекла очков. Визг тормозов и вой мопса, охреневшего от того, что какой-то человек вероломно взял его на руки, всё же привлёк её внимание. Я поймал взгляд хозяйки, её мысль вошла в моё сознание. «Расширена ответственность за неуплату алиментов… Господи, я чуть не потеряла Марсика!»
Марсик быстро пришёл в себя. Повизгивая и разбрызгивая слюну, он лизал мне руки. Читать мысли животных невозможно. Я не могу. Но чётко вижу намерения и настроение. Собачонок хотел играть, трагичный кульбит судьбы, который едва не случился, его вообще не беспокоил.
– Спасибо вам! Как же я так? Мой Марсик… А если бы случилась беда? – она сунула мне в руку купюру: – Берите-берите, пожалуйста, мне очень стыдно… я вам так благодарна!
А дальше мысль: