вниз всеобещающим взглядом и спросила, можно ли как-нибудь увидеть этот шедевр.
Естественно было можно, еще как. В назначенное время она приехала ко мне домой, по странному стечению обстоятельств родителей и младшего брата дома не было.
Я поставил кассету в видеомагнитофон и включил фильм. Она сняла джинсы, как она объяснила, чтобы не помять, и мы сели рядом на диван наслаждаться Микки Рурком.
Через девяносто восемь минут кино кончилось. Она странно посмотрела на меня, вздохнула и сказала, что ей пора, ее мама ждет к ужину. От чая с вареньем отказалась.
Прошло много лет, а мне все кажется, что я тогда упустил какую-то важную мелочь, что-то не сделал.
Никак не могу понять, что.
Первое сентября
(посвящается Дню знаний)
Первое сентября мне запомнилось дважды.
Не в том смысле, что один день два раза, я же не псих, а два разных первых сентября.
Первое – безусловно, первое сентября первого класса в школе. Это было еще в советские времена.
Школьная форма, ранец, тетради, пенал с ручками, букварь – все новое, красивое, взрослое и пахнет знаниями! Мы стоим на линейке на школьном дворе, вокруг цветы, музыка, воздушные шарики и хорошая погода.
Мне все так понравилось, что и на следующий день я радостно пошел в школу.
Это потом выяснится, что «праздник каждый день» длится всю неделю, включая субботу и домашнее задание, что это на десять лет, и радость моя испарится, но в то первое сентября я был счастлив, смотрел в будущее с надеждой, не понимая, почему старшеклассники стоят с уныло-равнодушными лицами.
Второе первое сентября – это первый курс университета. В тот день вместо линейки первый курс философского факультета МГУ погрузили в автобусы и отправили в живописную деревню неподалеку от Бородино, чтобы собирать картошку.
Днем ранее в первой поточной аудитории первого гуманитарного корпуса МГУ на собрании факультета заместитель декана обратился к первокурсникам с речью. Он начал с того, что поздравил нас с поступлением в университет и сообщил, что отчислит любого, кто будет замечен в состоянии алкогольного опьянения на картошке. Затем поведал о славных традициях философского факультета и заявил, что каждый, кто будет на картошке употреблять алкоголь, будет немедленно отчислен. Завершил он свою речь пожеланиями успехов в учебе и обещанием избавиться от каждого пьющего студента.
Вечером накануне отъезда я собирал рюкзак. В комнату зашел папа и протянул мне бутылку водки.
– Вот, – сказал он, – возьми с собой.
– Ты что! – возмутился я. – Нас обещали отчислить, если увидят пьяным, а ты мне такое предлагаешь! – я был полон негодования.
– Я не могу позволить, чтобы мой сын выглядел как идиот без водки, – весомо сказал папа, – особенно на картошке!
Мы тряслись в автобусе, и я вместо того, чтобы наслаждаться осенними пейзажами Подмосковья, мысленно обдумывал оправдательную