и старая скамья,
И ветра рук прикосновенье.
И песни, песни соловья,
Ах, эти песни соловья!
И тишина… И вдохновенье…
МОЙ АНГЕЛ
Александру Сергеевичу Григорьеву, хирургу от Бога, посвятившему свою жизнь детям, посвящается…
С благодарностью и поклоном…
Я помню Вас, мой ангел дорогой,
Сигналы «скорой», гаснущие звуки,
И в белом Вы и крылья за спиной,
И эти оживляющие руки…
Я помню, как меня вверяли Вам,
Как показалось вечностью мгновенье,
Как этим добрым верила глазам,
Последний выдох, вдох и… пробужденье…
Улыбку Вашу помню… Боже мой,
Встречалось ли мне что-нибудь теплее?
Всё эти годы были Вы со мной,
И с Вами мир казался мне светлее.
С годами стали Вы ещё белей —
Так ангелам положено, быть может…
И взгляд, который стал ещё теплей,
Теперь мне и роднее и дороже.
Ещё я помню розовый букет,
Который Вы смущённо принимали
Из рук моих, спустя десятки лет,
Как Вы меня, мой ангел, не узнали…
Мне было десять… Но я помню час
И встречи этой даренную милость,
Как восхищалась Вами, как гордилась,
И ничего с тех пор не изменилось…
Благодарю, мой ангел! Помню Вас…
ЛЕТЕЛИ ГОЛУБИ…
22 июнь 1945 – день памяти и скорби
Над лесом голуби летели…
Цвели поля, росли шмелята,
И спали сладким сном зайчата,
И звёзды плавали в купели.
А где-то рядом, где-то близко,
Там за рекой, за перелеском,
(и не сказать иного слова)
Стояло полчище бесово…
Над лесом голуби летели…
Потом… моторы заревели…
И были слёзы, слёзы, слёзы…
Берёзы – плакали берёзы…
И пали птицы – в травы пали…
И было боли… много, много…
И был июнь… И по дорогам
Бесовы полчища шагали…
А можно ли забыть про это…?
Ведь быль июнь, ведь было лето,
И тишь, и птицы пели, пели,
И дети спали в колыбели…
Летели голуби, летели…
ШМЕЛЬНОЕ
Затишье-то какое,
Лишь ветерок, слегка,
В таинственном покое
Качает облака.
Ни голосов пернатых,
Ни шелеста в реке,
И только шмель мохнатый
Уселся на цветке,
И что-то там бормочет,
Лопочет и жужжит,
Хлопочет и хлопочет,
Как будто ворожит.
И ластится к цветочку
Небритою щекой,
Листая лепесточки
Мохнатою рукой.
Затишье-то какое…
И только шмель босой,
Влюблённый и хмельной,
Не ведает покоя
Пред летнею грозой…