«Вранглер». Или, гм, эти белые фургоны без окон, кто бы их ни делал. Кто вообще их производит? Я имею в виду, это жутко…
Сфокусируйся!
Я издаю всхлип. Нет. Не могу сейчас начать паниковать. Если я начну плакать, то никогда не остановлюсь. Что мне делать?
Полиция.
Да. 911. Точно.
Я открываю заднюю дверь и залезаю внутрь, стараясь не обращать внимание на тело Джейка. Сосредотачиваюсь на поиске сумочки. Вот он. Сотовый телефон.
Ничего не происходит, когда я нажимаю на кнопку включения. Я вздыхаю от огорчения. Нет, пожалуйста.
Батарея села. Я тяжело вздыхаю и тянусь к карману Джейка. Может быть, его телефон лежит там. Я так сильно скрежещу зубами, когда кончики моих пальцев касаются его брюк, что чуть не ломаю коренные зубы.
Пусто.
Мысль о том, чтобы шарить в его штанах в поисках телефона, вызывает тошноту.
Хорошо. Это нормально. Это совершенно и абсолютно нормально. Я просто… Я подожду здесь, пока не проедет какая-нибудь машина.
Вот только… Только вот бог знает, сколько мы здесь простояли, и никто не проехал. Вокруг нет ни домов, ни магазинов, ничего, что могло бы указать на присутствие людей вокруг меня. Фабрики выглядят так, будто закрыты годами: многие окна разбиты, и они совершенно безмолвны. Я не могу ждать так долго. Не могу этого вынести. Я оглядываюсь на машину. Невероятно, но несмотря на то, что врезалась в дерево, она выглядит в основном нормально. Капот помят, и есть большая трещина, идущая вверх по одной стороне лобового стекла, но, кроме этого, она выглядит пригодной для езды.
– Нет, – бормочу я про себя. Я не могу на ней ездить. Не в последнюю очередь потому, что на водительском сиденье мертвый парень.
Тогда перетащи его.
Все мое тело застывает при мысли о том, чтобы снова прикоснуться к нему. Но мой разум, как дикий зверь в клетке, бросается на прутья и шипит. Мне нужно выбраться отсюда. Я не могу оставаться тут, надеясь, что кто-нибудь проедет мимо и остановиться.
Делая неглубокие вдохи, я открываю дверь со стороны водителя и вскрикиваю, когда тело Джейка падает на тротуар. О боже, этого я точно не ожидала. Подождите. Мне надо проверить пульс. Или нет? Он явно мертв. Да, да, я должна. Слегка хныча, я прижимаю дрожащие пальцы к его запястью. Мне удается удержать их там в течение двух секунд, прежде чем отдернуть руку и яростно вытереть ее о рубашку. Мертв. Мертвее мертвого. Я делаю еще один глубокий вдох, обмахиваю лицо, пытаясь потушить пламя на щеках, а затем протягиваю руку и хватаю Джейка за руки.
Он еще теплый. Ужас. Почему-то это делает все намного хуже. Желчь рвется вверх, но я стискиваю зубы и тяну изо всех сил. На работе я постоянно таскаю на себе две тяжелые камеры и разные объективы в течение десяти часов подряд – просто ад для моей спины и плеч, – и поэтому мне приходится усердно тренироваться. Так что я делаю все возможное, чтобы увеличить свою силу и выносливость. Я даже раскошелилась на еженедельные занятия с Диной, лучшим персональным тренером, которого может предложить мой тренажерный зал.
Это