время я стою в прихожей и изо всех сил надеюсь, что подруга меня разыгрывает. Но она и не думает возвращаться.
– Теть Тань, а можно печенье? – кричит из кухни Маша. Ей девять, и она жутко самостоятельная.
– Бери, – отвечаю я и запираю дверь. Потом хватаю мобильник: может хоть по телефону Соня скажет, куда отправилась?
В трубке идут гудки, но на вызов не отвечают.
– Что это с вашей мамой приключилось? – спрашиваю я у Маши, которая уже таскается с печеньем по квартире, оставляя за собой дорожку крошек.
– Не знаю. Психанула чёт. Ой, а что это у вас? – Машка хватает шкатулку, стоящую на рабочем столе. – Можно посмотреть?
«Нет», – собираюсь ответить я, но не успеваю: Машка уже вовсю роется в шкатулке.
Я украдкой вздыхаю. Ладно, у меня там все равно нет ничего ценного. Буквально несколько побрякушек, подаренных бывшим мужем, и пара брошей.
Кто-то дергает меня за подол халата. Я оборачиваюсь: за мной стоит Паша весь в чем-то липком.
– Я в туалет хочу.
– Ага, сейчас.
Я провожаю его в ванную (она у меня совмещена с туалетом), включаю там свет.
– Заходи. Ты же сам справишься? – спрашиваю я с надеждой.
– Справится, конечно! – отвечает за брата Машка. – Ему через год в школу – он уже самостоятельный.
Машка кидается к зеркалу в прихожей и примеряет все мои украшения разом.
Я заглядываю на кухню. Там на столе растекается лужа из сиропа, который я иногда добавляю в кофе. Паша в нем, что ли, измазался? Ох, Сонька, подкинула ты мне проблем! Ко мне через час приедет Кузнецов, мне срочно надо куда-то деть детей.
Немного подумав, я набираю на мобильном номер Сониного мужа. Тот, к счастью, снимает трубку.
– Да, алле.
– Федь, это Таня Кольцова. Что у вас случилось? – спрашиваю я строгим голосом.
– Где случилось? – не понимает Федя. – Когда?
– Твоя Соня только что привела мне детей и куда-то убежала, – поясняю я.
– Серьезно? – Федя, кажется, удивлен не меньше меня. – А куда убежала?
– Так я тебе и звоню, чтобы это выяснить! – закипаю я. – Вы что, поссорились?
– Нет, не ссорились. Я вообще у мамы. У нее сердце прихватило, вот сидим врача ждем.
– Сердце? – Я вспоминаю, как Сонька жаловалась на свекровь, рассказывала, что та – симулянтка. У Сонькиной свекрови постоянно что-то со здоровьем случается, стоит только отказаться к ней в гости приехать. Но, кто знает, может, в этот раз там все по-настоящему.
– А детей ты никак забрать не можешь сейчас? – уточняю я на всякий случай.
– Ой, Тань, сейчас прямо никак, – в голосе Феди сквозит искреннее отчаяние. – Мать совсем плохая. Боюсь отвернуться лишний раз.
Мне становится мучительно стыдно за свои попытки всучить ему детей.
– Ладно, Федь, ты не переживай, – бормочу я. – Не так уж они мне и мешают. Присмотрю.
В этот момент в ванной раздается страшный грохот и звук бьющегося стекла. Я сбрасываю вызов и с вытаращенными глазами несусь туда.
Распахнув дверь в