не хватало денег на то, чтобы снимать квартиру, а сам я работу найти никак не мог. Не понимаю, как другие студенты смогли найти себе работу. Услышав, что я студент и мне нужен гибкий график, работодатели сразу отскакивали, как демоны, увидевшие святой крест.
Но, в целом, это было не так уж и плохо. Мой путь всегда начинался от дверей дома. Пешком я шёл два километра до станции. Признаться, первоначально я просто боялся ездить на маршрутках, потому что был крайне стеснительным. Просто боялся крикнуть «На остановке, пожалуйста!». Сейчас это звучит как глупость, но я не испытываю стыда, скорее мне просто забавно вспоминать себя прошлого. В скором времени страх пропал, и я свободно ездил на маршрутках если на улице бушевал холод, но если погода была относительно нормальной, то я продолжал ходить пешком.
Это доставляло мне удовольствие, ведь я мог подумать о многом. Нет, не о такой глупости как смысл жизни, а о чём-то более простом. Например, я часто размышлял об устройстве граммофона. Думал о том, как человек вообще мог догадаться, что звук можно записать на валики или диски. Ведь это не может просто присниться, человек каким-то образом сам должен догадаться, что звук – это вибрация воздуха, и его можно хранить в бороздах на пластинке.
Или, например, оружие. Я могу понять, как додумались до современных пуль, но как можно было придумать такой сложный с первого взгляда механизм как автомат. Причём между самозарядными винтовками, между выстрелами из которых нужно было отдёргивать затвор, и пулемётами с автоматами прошло не так много времени. А ведь до этого почти пять столетий люди носились с огромными и неудобными мушкетами и аркебузами и тут раз – золотой век оружейной мысли. Хотя, конечно, жаль, что человечество с всегда первым делом начинало развивать именно оружие.
Вот за такими мыслями и проходили мои маленькие походы до автостанции, где я садился на нужный автобус и он довозил меня чуть ли не до дверей моего универа.
Но в тот день всё было по-другому. Сначала не было ничего необычного. Погода стояла хорошая. Я, занятый своими мыслями, благополучно добрался до автостанции и сел в автобус, который спокойно катился по дороге. Я в это время просто смотрел в окно на проплывающие мимо пейзажи. Деревья, машины, поля, маленькая речушка, которая шла параллельно дороге, но потом резко уходила вбок, чтобы скрыться за горизонтом.
Путь занимал всего двадцать минут, и это время я всегда проводил, смотря в окно автобуса. Было во всём этом пейзаже что-то таинственное и притягательное. Но если обычно я мог сполна насладиться видом, пока всю эту красоту не сменит застройка давно сгинувшей страны, то в этот раз всё моё внимание в один момент привлёк водитель, который вдруг резко начал ругаться матом и кричать. После этого было столкновение. Из-за него меня дернуло, и я налетел головой о поручень, который встретил её с гулким звуком удара.
В глазах потемнело, в одно мгновение автобус перевернулся, и я полетел на стекло, в котором был виден асфальт.
После этого было ещё одно столкновение. Видимо, один из водителей со встречной полосы зазевался и врезался в оголившееся днище автобуса, из-за чего внутри начался сущий кошмар. Людей было немного. Несколько успели вцепиться в поручень так, как будто они немедленно умрут, если хотя бы немного ослабят хватку. Мне, к сожалению, не повезло. Я о поручень только приложился головой, после чего принялся летать по салону. Всё это продолжалось несколько секунд, пока автобус не вылетел с дороги. Я потерял сознание буквально на пару минут, а когда очнулся, пожалел о том, что ко мне вернулись чувства. Всё тело болело. Я никогда себе ничего не ломал, но уверен, что перелом рёбер ощущается именно так. Было настолько больно, что встать я не мог. Сил хватало только на то, чтобы не отключаться лёжа на потрескавшемся окне.
Люди, те, что отделались парой синяков, пытались разбить стекло. Обычно это нужно делать специальным молоточком, но их почему-то очень любят забирать как сувениры всякие школьники. Так что приходилось пользоваться ногами.
Дальше всё было как в рваной киноплёнке. Вот я открыл глаза – в автобус забираются МЧСники. Моргнул – меня грузят в машину скорой помощи. Моргнул – вот я уже в операционной. Моргнул – передо мной плачет мать и сёстры. А я даже ничего сказать не могу. Могу просто на них смотреть. Даже жалкую улыбку не могу из себя выдавить. Как будто я вообще не управляю своим телом.
Но вот я снова моргнул и они исчезли. Все исчезли. Осталась только темнота и свет в конце. Честно признаться, я никогда не верил во всю эту хрень со светом в конце тоннеля или богом, который отправляет тебя в ад, если ты плохой или в рай – если хорошей. Я считал, что когда мы умираем, то просто всё. Больше ничего не происходит. Ведь сознание умирает вместе с мозгом. А рай и ад люди выдумали, чтобы не думать о том, что твой любимый человек просто превращается в корм для червей после смерти.
Но в любом случае, мне даже не дали выбор – идти на свет или нет. У меня и ног то не было. Как будто от моего тела остались одни глаза, которые медленно двигались в сторону света. И вот, я оказался в этой весьма непростой ситуации.
Если честно, то если бы