зёрен, который она приготовила для герцогини и для её следующего гостя, которого мадам ждала к полудню.
– И долго же я проспала, Мари? – спросила мадам де Ланнуа, тут же очнувшись от дрёмы, когда до её чуткого слуха донёсся тихий звон чашек и блюдец, расставляемых на столике.
– Всего-то с четверть часа, мадам. Я как раз успела заварить для вас кофейный напиток. Желаете добавить в него мёда для сладости?
– Нет. Но для маркиза, пожалуй, добавь. Две ложечки. Ему не нравится горечь кофе. Кстати, а он ещё не появлялся?
Мари сходила в соседнюю комнатку, где готовила отвар, и принесла маленькую глиняную баночку, перевязанную лентой.
– Нет, мадам. Маркиз ещё не появлялся. Хотя, может быть, он ждёт приглашения в приёмной? Мне посмотреть?
– Пожалуй, – кивнула мадам де Ланнуа. – Да, будь добра.
Осторожно, двумя пальцами она взяла горячую чашку и отпила небольшой глоток обжигающе-горячего напитка. Специи и травы, которыми был щедро приправлен кофейный напиток, тут же заставили сиять усталые глаза, ещё не утратившие блеска и живости. Мадам де Ланнуа улыбнулась, глядя на своё отражение в маленьком зеркальце, стоящем на узком столике у стены напротив.
– Он здесь, мадам! – Мари, сияя улыбкой, присела в коротком реверансе, прежде чем пропустить молодого человека, стоявшего на пороге. – Маркиз дю Плесси-Бельер, мадам!
Маркиз вошёл и, не останавливаясь на середине комнаты, как того требовали правила придворного этикета, сразу же подошёл к креслу герцогини.
– Моя дорогая крёстная! – он с улыбкой поклонился, чтобы почтительно поцеловать протянутую в приветственном жесте руку. – Я сразу же устремился к вам. Вот сразу же, как только получил вашу записку.
– Мой дорогой Франсуа-Анри, как же вы несносны! – мадам де Ланнуа укоризненно покачала головой. – Я только одно не пойму: вы сами-то верите в свою невинность, когда пытаетесь убедить меня? Да неужели вам потребовалось целое утро на то, чтобы примчаться с Королевской площади в Лувр? Если только вам не вздумалось прогуляться пешком, любуясь при этом садами и набережной? Ну будет, будет! Вы смущены, и этого достаточно. Не надо оправданий, мой дорогой. Присаживайтесь же, наконец. Вы уже завтракали? Надеюсь, что нет.
Улыбнувшись в ответ на упрёки, которые по большей мере были и в самом деле заслуженны им, маркиз воспользовался приглашением и сел в кресло напротив герцогини.
– Вы видите меня насквозь, дорогая крёстная, – с видом раскаявшегося семинариста и с сокрушённым видом произнёс Франсуа-Анри и взял чашку с горячим напитком из рук Мари, не преминув подмигнуть ей. Польщённая этим знаком внимания, девушка тут же расцвела в улыбке и чуть склонила хорошенькую головку в ответ на насмешливый прищур синих глаз.
– А вот вы явно недооцениваете мои скромные способности, мой дорогой Анрио, – мадам де Ланнуа заметила обращённый на её камеристку взгляд,