Но чувствую чьё-то легкое, почти неощутимое присутствие рядом. Оно было тяжёлым и сильным по своей натуре, но преисполнено печалью. Кажется, мы очень похожи. Что-то родное и знакомое веет от духа, который иногда скрашивает моё одиночество за завтраком и обедом. У него есть запах и температура, даже звук. Каждый раз, когда комната наполняется ароматом сырости и болот, я понимаю, что не одна.
Всё вокруг перестало дышать, время словно застыло. Город замер, жизнь в нём остановилась. Несколько лет мне приходилось пытаться поддерживать её, но в конце осознала, что бесполезно. Волибор солгал.
Я почти не выходила из комнаты и лишь с надеждой всматривалась в горизонт глазами отца, где за озером росла чужая страна. Связь с средним братом никогда не прерывалась, и это единственное, что грело мне душу. Хотя иногда жалило.
– Прости нас, – произношу тихо. – Я лишь теряю себя. Мы скоро увидимся, матушка. И ты снова будешь любить своих детей, а не отчаянье. А пока заключи это в воспоминаниях и помоги мне. Я долго думала и слишком часто сомневалась, правда. Но настал и мой черёд уходить. Мои силы тоже почти иссякли.
Я поцеловала её в холодный лоб и собралась уходить.
– Убейте их всех, – прошептала мама сквозь сон с безумной улыбкой. – Каждого.
Я сошла с горы точно так же, как когда-то Самбор и Волибор. Без сомнений, раздумий, на одном дыхании, с надеждой в груди на хороший исход, на спасение. Но, судя по всему, от него и сбежала.
После я много думала о том, что очень изменилась, покинув гору. Эти мысли часто не давали покоя на протяжении многих лет, которые я провела вдалеке от дома, от всех тех, кто предпочёл упиваться горем. И мне было легче думать, что всё это из за дурацкого камня. Ведь правда таила в себе гораздо большие беды и разочарование.
***
Журри У-Танг.
Окраина Лагманского леса. Вторая страна на континенте.
В пути пришлось пробыть много недель так как я ничего не могла видеть и следовала лишь за нитью, которая связывала нас с братом. Когда упала с лошади, наткнувшись на гору, то слёзы наконец прорвали четырёхлетнюю дамбу, и я разрыдалась. Била руками о землю и кричала. Казалось, что вот-вот умру от боли. Мне всё это время сложно было сохранить спокойствие и равнодушие, от этого зависели другие, мой народ. Лишь поэтому сейчас так сложно, настолько, что горло резал крик. Ведь я оставила их, бросила одних. Устала и ушла.
– Что с тобой? – испугал меня чужой тяжелый голос.
Я выставила перед собой руки и создала щит, сконцентрировав ману в ладонях. Ориентировалась лишь на слух.
Куда ты пошла? На верную смерть? Как могла им помочь? Лишь стану обузой! Почему родилась такой бесполезной и слабой? Мои родители всегда являлись примером силы и могущества, шли напролом к своим целям. А что я? Бесполезный плод их любви. Жалкое подобие… Богов?
Почему именно это возникло в голове? Откуда я это слышала? Точно. От мамы