важные темы, иногда спорили и также имели общее мнения по ряду интересующих их вопросов, Анатоль не мог бы назвать Евграфа другом, как это делал со своим застенчивым товарищем Николаем, которому одному и предложил стать своим секундантом, несмотря на полную его непригодность для этой роли. Николая, Анатоль знал с института, единственное что их роднило это скрытность характера, но на этом сходство заканчивалось. Графа Николай не интересовал, поэтому они практически не собирались втроём. Свободное время Анатоля делилось между двумя друзьями в зависимости от настроения и активности последних.
Передвигаясь по коридорам странного здания, в которое Анатоль попал по приглашению графа, он старался шагать как можно тише, но твёрдые каблуки офицерских сапог всё равно оставляли гулкое эхо блуждать среди сводов и арок. Старичок-привратник, обутый в мягкие ботинки на тонкой подошве, больше напоминавшие кожаный носок, не оставлял после себя никаких звуков. Поначалу Анатоля смущал такой дисбаланс, но потом он привык и погрузился в свои мысли, которые вылезая из сумрака подсознания, демонстрировали себя во всей красе ярких несбыточных образов приправленных воспоминаниями переживаний, и даже казавшееся бесконечным путешествие по невероятно длинному коридору и бесчисленным ступеням различных лестниц и переходов не помогло ему обдумать их все. Странным могло показаться то, что во время путешествия по кулуарам этого дворца им не встретилось ни одного человека, но в навивавших мистическое благоговение коридорах, сплошь украшенных мозаикой и фресками изображавшими, помимо библейских сюжетов, большое количество загадочных символов, такое положение дел выглядело естественно, и Анатоль даже не успел заметить этого факта, когда они подошли к небольшой деревянной двери, выросшей на их пути в глубокой арочной нише. Привратник аккуратно постучал. Ответил слегка охрипший голос графа, такой бывает если, например, долго читаешь молча и не пьёшь воды, горло пересыхает и отказывается нормально работать, когда появляется потребность во внезапном исторжении членораздельных звуков.
– Входите друг мой.
Дверь растворилась, и Анатоль увидел встающего ему навстречу графа, прошёл в створ, за спиной клацнуло, привратник исчез не попрощавшись.
– Я очень рад что ты пришёл! – Сказал граф, пожимая руку Анатоля.
Анатоль слегка поклонился, давая понять своим видом, что испытывает аналогичные чувства, но разум его был полон сомнений, ощущая, что стоит у «Рубикона» за которым жизнь может пойти совершенно в новом направлении.
– Как ты? Наверное, уже догадался, что я пригласил тебя сюда не просто так? – Анатоль продолжал молчать, согласно кивая. – Тебе никогда не приходило в голову, что жизнь можно прожить, служа некой великой цели?
– Мы все служим отечеству и Царю. – Сознательно немного казённо ответил Анатоль, зная, что граф распознает иронию и, возможно, будет более откровенным.
– Вот,