и оружие на ветру и у огня. Однако понка и теперь не снял хлопчатобумажной рубахи; он решил высушить ее прямо на теле.
Бобби оглянулся на шалаш и лошадей. Незнакомый индеец снова вышел и принялся досуха вытирать пегого и серого в яблоках, которые страдали от холода не меньше людей. Питт вернулся с охоты за вьючным мулом несолоно хлебавши. В тот самый миг, когда, казалось, он вот-вот схватит его, хитрое животное вновь бросилось в воду. Питт привязал своего гнедого к колышку и, промокший до нитки, скрылся в шалаше. Вскоре он вышел оттуда в сухой одежде. Явно присвоив рабочий костюм утонувшего паромщика, он размеренным шагом, не спеша, подошел к Бобу и остановился рядом с ним.
– Хорошенькое дельце! – Питт, широко расставив ноги, бесцеремонно стал рядом с приятелем. – Все промокло! Сейчас ни единого выстрела бы сделать не удалось! Но письма я спас. Они лежали в водонепроницаемом защитном конверте! Бобби, послушай, ты и вправду все пропил? Если нет, заплати тем мальчишкам сколько-нибудь за костюм, что сейчас на мне! Паромщик был их отцом. Господин с бумажником потерял все до гроша. Все его деньги остались в кармане куртки, которая сейчас плывет по Миссури. Поклажа и оружие пропали вместе с мулом! Только в Найобрэре или в форте Рэндалл этот мистер Моррис снова сможет связаться с банком! Теперь добраться туда нам будет легче, чем вернуться назад в Янктон через трижды проклятую Миссури!
– Заплати сам сиротам за все, что у них забрал! – возразил Боб.
– Да у меня больше ничего нет! Вечно у меня пустые карманы! На это злился еще мой старик, из-за этого я и на Дикий Запад подался. Ты что, хочешь научить меня экономить? Это маленькому человеку без пользы.
– Мерзавец же ты!
– Так могу я послать этих мальчишек к тебе, Боб, или нет?
– Посмотрим. Пусть приходят.
– Хорошо. Рад это слышать!
Питт ушел передать эту весть мальчикам.
Вскоре они явились к Бобу. Они были рослые, худощавые, мускулистые. Даже загорелая, обветренная кожа не скрывала их бледности.
– Ваш отец погиб, – сказал Боб. – Он сам выбрал свою судьбу. А где ваша мать?
– На том берегу, в Янктоне.
– У вас есть какой-нибудь другой корабль?
Подростки молча покачали головами.
– А у вашей матери есть работа?
– Она прачка.
– Сколько вам лет?
– Мне тринадцать, брату двенадцать.
– И что вы теперь будете делать?
– Поживем в шалаше, пока вода не спадет.
– А еда-то до тех пор у вас какая-нибудь есть?
Подростки молча покачали головами.
Боб обернулся к понка:
– Ну, что нам делать с этими бедолагами? Что им есть, пока они не вернутся к матери?
Джек не отвечал. По-видимому, он полагал, что такие вопросы двенадцати-тринадцатилетние подростки должны решать сами. Но Бобби не оставляла тревога.
– Эй, ребята! – крикнул он подросткам. – Далеко ли отсюда ближайшая деревня?
– В