их внимание от моей персоны.
Оставшиеся враги кинулись врассыпную, ища укрытия. Я наблюдал эту картину краем глаза, одновременно несясь со всех ног к ближайшему дому.
Нырнув в зияющий пустотой дверной проем, я, не останавливаясь, рванулся через полуразрушенную постройку, стремясь зайти в тыл нападающим. С улицы доносились редкие выстрелы. Видимо противники перешли от тактики блицкрига к позиционной войне. Виталик огрызался короткими очередями, но, судя по всему, на более активные действия с его стороны рассчитывать не приходилось. Атакующие вели прицельный огонь по его укрытию, не давая моему стрелку поднять головы. Бедняги и не подозревали, что действуют согласно отработанному и откатанному на неоднократных тренировках сценарию. Нашему сценарию. Виталик нарочно не менял позицию, хотя мог бы и отступить, подзадоривая этим противника. В это время Маринка должна была занять удобную точку для стрельбы из снайперской винтовки. Мои же действия тоже входили в схему. По возможности я должен был локализовать противника, отрезав ему путь к отступлению.
Грохнул выстрел крупнокалиберной снайперки. И одновременно с позиций врага донесся предсмертный крик, переходящий в хрип. Виталик, воспользовавшись замешательством, сменил позицию, и, поймав на мушку очередного агрессора, выпустил длинную очередь. Раздался еще один вскрик. Ситуация была переломлена в корне. Оставшиеся, в количестве двух человек, враги побежали. Вернее побежал один. Раненый мною гранатометчик только то и успел, что попытался отползти за верхний край развалин. Пули, выпущенные из автомата Виталика, и тяжелые заряды снайперской винтовки Марины, пригвоздили его к земле, прервав неудачную попытку.
Я замер, затаившись на противоположной стороне дома, который успел пробежать насквозь за те секунды, которые шел бой. Сердце буквально вылетало из груди после такого спринтерского броска по пересеченной местности. Дальше за холмом, с которого нас атаковали бандиты, была открытая местность. Возможно, раньше это был бульвар или площадь. Теперь же передо мной раскинулся обширный пустырь, гладь которого нарушали только остовы нескольких машин. Путь неудавшегося разбойника пролегал как раз мимо угла дома, за которым затаился я.
Враг выскочил буквально в паре метров от меня. Я уже хотел спустить курок, но, увидев лицо беглеца, замер не в силах что-либо сделать.
Передо мной стояла Инга – дочка деда Кирилла. Девушка дернулась, пытаясь навести на меня оружие. Я оказался быстрей. Схватив автомат за разгоряченный ствол я резко отвел его в сторону. Короткая очередь ударила в стену, нещадно кроша кирпич. Патроны в автомате кончились почти сразу. Поняв это, девушка бросила бесполезный теперь автомат, и, отскочив от меня на шаг, выхватила нож. Только тут я понял, что она не узнает меня. Лицо было скрыто темным зеркалом защитного стекла. Я рванул с головы шлем, бросив его на землю.
– Что ты делаешь? –